Катя Миллэй - Море спокойствия

Я быстро отвожу глаза, прежде чем Настя успевает заметить мой взгляд, и начинаю выдвигать ящики, которые проверял уже дважды за вечер. Потом переключаюсь на рабочие поверхности. По всему периметру гаража тянется верстак – мы с отцом соорудили его много лет назад. Как говорил Марк Беннетт, много рабочих поверхностей не бывает. Чем больше, тем лучше. Так что мы смастерили столько верстаков, сколько сумел вместить гараж. Наверное, тогда нам просто нечем было заняться.

Стоя к Насте спиной, я слышу, как она ходит по гаражу. Оборачиваюсь – и та уже восседает на верстаке в дальнем углу. Просто взяла и спокойно расположилась на нем. Ладно. Но как же бесит, что она сидит у меня в гараже и наблюдает за мной. А ведь именно этим она и занимается. Наблюдает и даже не пытается этого скрыть. Мне так и хочется крикнуть, чтобы она проваливала прочь, и в то же время я испытываю желание, чтобы она осталась. Вот такой я кретин.

В конце концов я усаживаюсь за верстак: проверяю линии распила на нужных мне брусках и принимаюсь строгать их рубанком. Работа эта не шумная, так что можно выполнять ее по ночам. К тому же мне необходимо чем-то себя занять, иначе так и буду играть с этой девчонкой в гляделки, напрасно пытаясь прочесть ее мысли. В полночь она спрыгивает со стола и, не говоря ни слова, выскальзывает из гаража. Уходит так же тихо, как и пришла.

Первые три урока я витаю в облаках, и никто этого не замечает. Во время обеденного перерыва я выискиваю ее глазами на школьном дворе, вдруг посмотрит в мою сторону, но она так и не появляется. Пока не прозвенел звонок, я встаю со скамейки и направляюсь в крыло, где располагается мастерская. Там-то и вижу ее: она стоит у стены с Клэем Уитакером. Я иду в другую сторону.

В классе я беру ящик с материалами, которые мне достались в понедельник, несу к своей парте и достаю чертежи. В это время Настя входит в мастерскую и направляется к рабочему столу позади меня, откуда забирает свой ящик – тот, что делит с Кевином и Крисом. Парни еще не пришли.

– Доброе утро, Солнышко. – Я даже не успеваю подумать, как слова сами собой слетают с губ. Хотя бы произнес их тихо: никто, кроме нее, не слышит. Не стоило этого делать и вообще как-то реагировать на вчерашнее, но я не сдержался. Решил, что вчера она просто издевалась надо мной, и захотел ответить ей тем же. Пусть не думает, будто может заявляться ко мне домой, играть со мной в свои дурацкие игры и пудрить мне мозги, когда ей вздумается.

Настя стоит у меня за спиной, но даже так я ощущаю, как все ее тело напрягается от моих слов. Вот и славно. Если не хочет, чтобы ей напоминали о той ночи, когда ее наизнанку выворачивало в моей ванной, пусть в следующий раз хорошенько думает головой, прежде чем приходить ко мне как к себе домой. Когда она уже усвоит, что живет в таком же мире, как и все, и в этом мире никто не смеет меня трогать?

Настя быстро приходит в себя и, не удостоив меня взглядом, возвращается за свою парту. Через минуту появляются Кевин и Крис, а следом за ними звенит звонок. Мистер Тернер велит всем приниматься за дело, и в классе мгновенно поднимается гвалт. Поразительно, сколько шуму могут создавать четырнадцать учеников, орудующих пилами и стучащих молотками.

За первую половину урока Настя ни разу не сдвинулась с места, при этом безучастной ее нельзя было назвать. Она следила за всем, что делали Крис и Кевин. В какой-то момент она придвигает к себе чертеж, выполненный Крисом, несколько минут изучает его и возвращает обратно. Парни ничего на это не говорят, но я замечаю, как Кевин заглядывает в вырез ее рубашки, когда она наклоняется, и мне отчаянно хочется ему врезать.

Несколько минут спустя Кевин поднимается с места, подходит к столу мистера Тернера. Тот что-то пишет на пропуске и отдает ему. После чего Кевин, оставив Криса и Настю одних, выходит из класса. Очевидно, что теперь Крису нужна еще одна пара рук, он то и дело поглядывает на Настю, не решаясь обратиться к ней за помощью. В конце концов отчаяние берет верх: я слышу, как он просит ее придержать доски, пока он будет их сколачивать. Показывает, где ей нужно взяться. Девушка кивает и сжимает детали по бокам. Как только одна доска прибита, они переходят к следующей. Похоже, им надо одним и тем же способом соединить четыре одинаковых детали. Я пытаюсь разглядеть то, что у них получается. Чертежа не видно, поэтому конечный результат приходится додумывать самому. Выглядит прикольно.

Вскоре возвращается Кевин. Входя в класс, он комкает выданное ему разрешение на выход и бросает его в мусорное ведро в углу.