Владимир Пресняков - Изображая жертву

Люда пила текилу «El Reformador», Валя и Сева пили виски «Jameson». Люда накапала слезы на лимон и подняла рюмку с текилой вверх.

— За Стасика, за... — Люда зарыдала и выпила.

— Чё-то, Валя, место не совсем подходящее ты выбрал. — Сева выпил виски и забычил.

— А что не так? — Валя тоже выпил и повеселел.

— Ну, всё-таки он умер.

— Кто?

— Капитан.

— Ну и что ты думаешь, ему сейчас плохо, что ли?

— Я не знаю, — задумался Сева. — Я не знаю, что там.

— Там, Севик, определённо что-то есть, вот, я раньше за отца очень переживал, как он там будет без моря, без кораблей, а недавно узнал, что там, оказывается, это всё есть.

— Где? — ничего не понимая, спросил Сева.

— Там.

К столику подошёл официант и положил на стол большой глянцевый лист.

— Что это? — Люда подняла заплаканные глаза на официанта.

— Крейзи-меню, — улыбнулся официант. — Как что выберете, меня подзовите, всё организуем.

Официант исчез, Сева стал читать меню:

— Приватный танец... три тысячи рублей в сорок пять минут без троганий... Измазать модель икрой и слизать... Измазать модель взбитыми сливками и слизать... А почему измазать взбитыми сливками и слизать стоит дороже, чем икрой?

— Потому что взбитые сливки удобнее слизываются, — подсказала Люда и вдруг как будто вспомнила что-то и зарыдала опять.

— Будем заказывать? — спросил Сева.

— А что там ещё есть, мне это, я слизывать не хочу. — Валя потянулся к меню, но Сева не выпустил его из рук и продолжил анонсировать:

— Ещё можно устроить пожар в клубе, но это очень дорого.

— Сколько?

— Пятнадцать тысяч рублей, плюс расходы на реконструкцию, если что-то реально сгорит.

— Прикольно, это щас такие услуги делают, я и не знал.

Все замолчали. В клетку к стриптизёрше, которая танцевала напротив столика, где сидели милиционеры и Валя, стал ломиться какой-то пьяный пожилой клаббер. Он просунул свою лысую голову между прутьями, а высунуть уже не смог. Стоял, задыхался под шлягеры 80-х и чем-то напоминал капитана.

— Нет, хороший мужик был, — ещё раз выпил Сева. — Я однажды залез к нему в сейф с вещдоками и всё вынюхал, в смысле, все вещдоки, там, наркоманов одних приняли, а я никогда не пробовал и решил попробовать, тем более что бесплатно, и как раз сигнал поступил, что на задержание надо ехать очень опасных преступников, они в зоопарке... И нас туда же отправили. Я, когда в зоопарке очутился, ничего уже не соображал, мне показалось, что я в тюрьме, а все животные — заключённые, и зачем мне кого-то ловить, если они уже все по камерам сидят, а потом ребята поймали одного преступника, и мне товарищ капитан говорит: — Вези его, Сева в обезьянник, — ну, я и отвёл его в клетку с обезьянами... Мне ещё, там, работник зоопарка не хотел её открывать, но я ему пистолетом стал угрожать, кричал, что это приказ... Потом уже в отделении решили допрос сделать, стали искать парня в обезьяннике, а его нет. Он в клетке с обезьянами парился, а я и забыл... Представляете. Ведь это какое дело могли поднять, и вещдоки пропали, — а у нас как положено, все наркотики мы в конце квартала сжигаем, но товарищ капитан не стал это дело раскручивать, просто вызвал меня, один на один, и спросил:

— Понравилось тебе, Сева, дармовые наркотики нюхать?

Я сказал — нет, товарищ капитан.

— Наркотики — это белая смерть, и ещё, Севка, смерть бывает чёрной, от моей чёрной резиновой дубинки, — тебе решать.

Я выбрал жизнь... А в конце квартала мы сахарную пудру сожгли, и никто ничего не заподозрил...

— И зачем он эту рыбу есть стал, — всхлипывала Люда. — Главное, как эти японцы-то выживают, они же только такое и едят...

— Они знают, как её от яда очищать, как её правильно готовить, а наши не знают! — закричал Сева и налил всем виски, даже Люде в текилу. — Вы видели, какие там японцы на кухне, молдаване-гастарбайтеры! Они вообще без понятия, они только мамалыгу умеют готовить!

Все выпили. Валя сузил глаза и начал рассуждать:

— То, что японцы едят, нам ни за что есть нельзя... Я вообще считаю, что это целая программа правительства по отравлению нашей нации. Навязывают нам их японский образ жизни... Они ведь живут в будущем, их ещё никто не раскусил, этих японцев, а я точно знаю, они живут в будущем, они уже давно и смерть преодолели, и путешествуют во времени. Вы вот видели, как их во всех фильмах изображают, что вот если японец за границей, не на территории Японии, он всегда с фотоаппаратом, с видеокамерой, так ему всё интересно, как это люди в других странах живут, да? А знаете почему? Потому что мы для них — динозавры. Мы уже давно вымерли, и японцы путешествуют к нам на машине времени и фотографируют нас... У них, вы видели, картинки их жизни, там дома какие, роботы, не то что собаки-роботы, а уже роботы, которые заботятся о стариках, есть, есть роботы, которые веселят гостей, если ты их домой пригласил и не знаешь, о чём говорить, они уже... и сексом, наверное, с роботами...