Владимир и Олег Пресняковы
ТЕРРОРИЗМ
(пьеса)
Асфальтовая площадка перед входом в здание аэропорта. На площадке, вместо машин, которые обычно припарковывают как раз в этом месте, прямо на своих сумках и чемоданах расположились многочисленные пассажиры. По их унылым, сгорбившимся позам, а также по лицам, на которых застыла печать безмятежного отчаяния и глухой истерики, можно догадаться, что все они находятся здесь уже очень давно. Скорее всего, эти бедные люди направились в аэропорт, чтобы вылететь по каким–то своим надобностям – кто–то из них отправился в служебную командировку, кто–то – в отпуск, а кому–то, может быть, просто пришло время лететь куда–нибудь… Однако что–то нарушило их планы и заставило всех собравшихся в полёт людей остановиться и замереть на зловещей асфальтовой площадке, превратившейся вдруг в самый настоящий остров невезения. За асфальтовой площадкой, прямо перед стеклянным фасадом здания аэропорта, растянулась цепь по–военному экипированных людей – видимо, как раз потому, что военные, выстроившись в режущую глаз линию, стоят, пассажиры не летят. Оцепление указывает на серёзность происходящего. На площадке и в цепи военных никто не разговаривает; кругом очень тихо, не слышно даже характерного для этого места гула вылетающих и прилетающих самолётов. Депрессивное ощущение паралича, охватившего все звуки и движения жизни, усиливает едва различимый ноющий шорох открывающихся и закрывающихся дверей центрального входа; рядом с этими дверями–на– фотоэлементах стоит охранник из оцепления, – его сюда поставили, и он не может сдвинуться со своего поста, поэтому двери, чутко реагирующие на присутствие в зоне действия фотоэлементов человеческого тела, безостановочно ёрзают туда–сюда, и только если военного снимут из оцепления, двери успокоятся… На асфальтовой площадке появляется новый пассажир. Не обращая ни на кого внимания, он чётко чеканит шаг, направляясь прямо на военного, застывшего у входа, вернее, это только кажется, что ничего не ведающий пассажир надвигается на человека в форме, на самом деле, он просто идёт к двери, которую военный заклинил своим биополем. Пассажиру, видимо, хорошо знаком этот путь, – он передвигается как бы интуитивно, глядя не вокруг, а в себя, и поэтому не замечает в окружающем ничего странного…
Человек в военной форме:Аэропорт закрыт.
Пассажир:Позвольте?
Человек в военной форме:Аэропорт закрыт.
Пассажир:Но у меня рейс, через двадцать минут я должен лететь.
Человек в военной форме:Ваши документы.
Пассажир:Вот, пожалуйста, вот билет, вот паспорт… (Суетится, передаёт военному билет и паспорт, – тот изучает их, передаёт обратно).
Человек в военной форме:Аэропорт закрыт.
Пассажир:А как я полечу?
Человек в военной форме молчит, сосредоточенно и сурово смотрит как бы сквозь пассажира.
Пассажир:Послушайте, вы, наверное, устали уже всем объяснять, почему туда никого не пускают – но, видите ли, я не в курсе. Я купил билет неделю назад, и никто меня не предупредил, что вот так – раз – и всё может отмениться, потому что вдруг закрыли аэропорт. Потрудитесь, пожалуйста, мне ответить на мои вполне законные вопросы…
Человек в военной форме:Аэропорт заминирован. Все рейсы отложены на неопределённое время. Закончится операция по разминированию – вы пройдёте в аэропорт.
Пассажир:В аэропорт я пройду, – но это уже не будет иметь никакого смысла… Чёрт знает что происходит… Аэропорт заминирован… А когда вы его, мда… Зачем? (Пассажир бормочет что–то ещё, отходя в сторону от военного и присаживаясь на свой чемодан рядом с другими ожидающими).
Пассажир (обращается к соседу, восседающему на клетчатом чемодане) :Вы знаете, что происходит?
Пассажир 1 (смотрит на небо, щурится) :Конечно… аэропорт заминирован…
Пассажир:Зачем… в смысле, что – кто–то должен был прилететь, или улететь, кто–то очень, кого… на кого можно сделать покушение… политик, учёный?
Пасажир 1 (обращается к Пассажиру 2, который так, без багажа, сидит прямо на асфальте, и то, что он, вообще, – пассажир, можно предположить только потому, что он, как и остальные, ждёт, когда откроют аэропорт) :Вы политик?
Читать дальше