София Синицкая - Повести и рассказы [Авторский сборник]

Я проснулась утром оттого, что вдруг заговорило радио. Старенький раритетный приёмник был привинчен к стене, я его никогда не слушала, даже не знала, работает ли он. И вот теперь его кто-то включил. Мы с Маней лежали на печке, а в комнате снова были гости. Шумел чайник, звенела посуда, двигали стулья. По радио передавали странные вещи. Бодрый голос беседовал с голосом нервно-дребезжащим, который нёс какую-то ахинею: «Уважаемые радиослушатели! Сегодня мы хотим вас познакомить с поэтом, предпринимателем и изобретателем Сергеем Петровым. Он расскажет вам о своём мегапроекте “Миклухо-Маклай, XXI век”.

— Мегапроект, а я настаиваю именно на этом слове, “Миклухо-Маклай, XXI век” построен на использовании образа великого русского путешественника в плане реализации определённых культурных программ. Однако важнейшей составляющей моего проекта будет новый вид спорта, который называется “Русские снежки”.

— В чём суть этого вида спорта?

— Суть в том, что это не просто спорт. Это ещё и вид единоборства с претензиями на самый-самый. Наглядно это выглядит следующим образом: люди бросаются друг в друга снежками...

— То есть это исключительно зимний вид спорта?

— Отнюдь. Под снежками понимаются не только банальные снежные комочки, но в принципе любые предметы, которые способен поднять человек.

“Русские снежки” впервые были проведены мною в 2002 году. Об этом было объявлено в газетах “Окуловский Вестник” и “Для Вас”. Объявления были даны с одной-единственной целью — официально обозначить проведение данного спортивного мероприятия. И чтобы в будущем никто не смог предъявить свои права на “Русские снежки”. То есть заявить, что этот вид спорта берёт своё начало не в Окуловке, а в каком-то другом месте. Я сделал всё возможное, чтобы Окуловский район обрёл статус родины “Русских снежков”.

Кстати, я решил пойти дальше. Если вы помните герб Окуловки, то обратили внимание на нижнюю часть, где находятся два белых кружочка, сцепленных между собой. Если использовать старую трактовку, то это будут два рулончика бумаги, так как головным, даже градообразующим предприятием района был бумажный комбинат. По моей версии теперь это будут не рулончики бумаги, а снежки. Понятно почему? Потому что именно “Русские снежки” в частности и мой мегапроект в целом должны вывести Окуловский район на совершенно новый уровень. У города Окуловка есть шанс прославиться по этому поводу. Город должен взять на вооружение мой проект. Пора придумывать что-то новое, неповторимое. То, что привлечёт туристов со всего света. И, конечно, надо развивать окуловскую самобытность.

— А у нас есть самобытная окуловская культура?

— Есть. У нас даже есть общество самобытных художников. Надо, конечно, искать самобытность и развивать её. У меня есть кое-какие идеи в этом плане.

— Например?

— Буду говорить только за себя. Я уже придумал оригинальный музыкальный инструмент и назвал его “Газулька”. Это смесь гитары с велосипедом. Даже насочинял для него несколько песен.

— Можно ли увидеть этот инструмент?

— Пока, к сожалению, нет. В наличии имеется пока только гитара с двумя струнами. Для технического выполнения потребуются определённые усилия, время, финансирование. Принцип же работы инструмента очень прост. Вот гитара. К колкам идёт тросик, который соединяется со звёздочкой на велосипеде. Когда человек крутит педали, соответственно крутится колок и изменяется тональность звучания гитары. Впрочем, была также идея подключить к гитаре компьютер, который должен считывать определённую информацию с ладов. В результате получится уникальнейший синтезатор».

Не в силах больше слушать этот бред, я слезла с печки и выключила радио. Анна стояла ко мне спиной, глядя в окно, — худенькая, высокая, в длинном платье и дырявом платке на плечах. Ночью выпал снег, и на улице было белым-бело. За столом сидел наш безрукий знакомец из Опечка. Он курил папиросу и смотрел на свою подругу — небритый, худой, с острыми коленями и выпирающими ключицами, в белой рубашке с безжизненно повисшим рукавом. Его лицо было спокойным и очень красивым, с тонким, строгим профилем. Увидев меня, он улыбнулся, кивнул, поздоровался и снова уставился на Анну. Она же, не оборачиваясь, вынула из кармана сложенный вчетверо листок бумаги — это было какое-то письмо, развернула его и громко стала читать. Вот что мы услышали: