Юрий Пупынин - Забытое убийство

Сегодня он выбрал для проверки таможенника Володю, сержанта Нестерова, в целом серьезного малого, но иногда любившего помечтать. Юрасов вяло смотрел на экран, по которому нескончаемо плыли бутылки виски, водки, реже коньяку, книги, банки, тюбики и флакончики с парфюмерией, конфеты, портативные компьютеры, тряпки, колбасы и детские мягкие игрушки. День был скучный, ничего интересного из страны не вывозилось. Иногда встречались не очень понятные предметы, которые не вызывали, впрочем, особого беспокойства, поскольку по некоторым, известным старому таможенному волку Юрасову признакам они не могли быть включены в разряд опасных вещей.

Вдруг он ощутил какое-то беспокойство, источником которого был проезжавший по экрану предмет странной формы. Предмет тем временем исчез, и Юрасов из-за беспокойства, становящегося неотвязным, перемотал запись назад. Когда предмет оказался в центре экрана, он остановил прогон, чтобы хорошенько рассмотреть его. Вот когда он оценил компьютеризацию неблагодарного таможенного труда! В компьютере теперь появилась программа, которая позволяла увеличить этот предмет и покрутить его на экране, словно разглядывая с разных сторон. Чем больше Юрасов крутил его, тем холоднее становилось его спине, он отводил глаза вправо, влево, мотал головой, отгоняя догадку.

То, что он видел, было удивительно похоже на человеческий череп. Однако поскольку в его практике такое встречалось впервые, то он остерегался сделать окончательный вывод. Однажды кости динозавра вывезти пытались, было дело, но чтобы такое!

Он вызвал Нестерова, который явился веселый, потому что через полчаса кончалась смена.

— Улыбаешься, Володя? — тихо и зло спросил он. — А что это на экране, не скажешь?

Он давно уже придал прискорбному предмету первоначальный вид и ждал теперь непредвзятой реакции.

Было видно, что сержант Нестеров тоже ощутил холодок, поползший по спине.

— Разрешите?

Он прошелся пальцами по клавиатуре, так же, как Юрасов, увеличивая и вращая загадочную и пугающую вещь.

— Похоже на череп, — глухо пробормотал он.

— Я тебе так скажу: не «похоже на», а «похоже, что». Череп и есть. По структуре это кость (я с ними сталкивался), а по форме — несомненный череп. Как же это произошло, что сержант Нестеров, без пяти минут отличник таможенной службы, такую вещь пропустил? Чей хоть это был саквояж?

— Сам не знаю, как случилось, — вздыхал Нестеров. — Ни в список взрывчатых, ни в список особо ценных вещей рассматриваемый предмет не входит. К наркотикам эту штуку тоже не отнесешь. Поэтому, видимо, расслабился, отвлекся...

— Отвлекся... — Юрасова понесло. — Из России черт-те что вывозят все кому не лень! Оголили Родину! Экономика хромает! Утечка мозгов! А ты способствуешь?

— Виноват, товарищ майор, — формально по уставу, но совсем не уставным, а человеческим и жалобным тоном каялся Нестеров. — Кроме того, в данном случае мозги, наверно, остались все-таки по нашу сторону границы. Понимаете, этот парень меня с толку сбил — я его вспомнил сейчас. Вроде бы он малаец! Если не ошибаюсь, конечно... У него на щеках были два белых пятна намалеваны, ну я и засмотрелся. Это было здорово! «Вы чего, гражданин?» — спрашиваю его и себе на щеки показываю. «Я охотник, — говорит. — А у нас охотники всегда так разукрашены». Из-за этого я и экран соответственно не проконтролировал. Да вы не волнуйтесь так, господин майор! Может, он этот череп в антикварном купил. Или с собой привозил как предмет культа — кто этих ребят разберет?

Юрасов махнул рукой. Этого дела действительно уже было не поправить. Доказательств никаких. А вдруг это не череп? И с чего бы это малайцу охотиться в нашей стране за чьей-то головой? Во всяком случае, совесть майора чиста. Бриллиантов, золота, оружия и наркотиков не обнаружено. Хотя, конечно, позор — головы родного государства по чужим странам беспошлинно разбазаривать!