Юрий Пупынин - Забытое убийство

Валера становился все откровеннее. Однажды он признался мне, что думал о бомбах с детства. Во взрыве кроется фантастическая возможность изменения мира. Одна картина, а через миг — другая! В Валерином воображении существовали десятки бомб, каждая из которых по-своему кроила пространство. Сначала мне показалось, что все это отдает отклонением от нормы, но, послушав, я уже не могла оторваться от волнующих его картин. Еще в седьмом классе ему приснилась Бомба Ночи — она не вспыхивала светом, а наливалась тьмой. Представляешь: в ясном небе появляется черная точка, она растет, разъедая синеву, и из нее опускается на землю черный конус, как луч прожектора. Наконец, она становится темным шаром, вторым — ночным — солнцем, и истекшая из нее чернота охватывает город. Валера не учитывал тогда людей, как он признавался. Это потом его уже убедили, что все его фантазии имеют исключительную ценность для нашей Родины, потому что помогут уничтожить врага. Но не нужно делать из него кровожадину!

Валера подчеркивал: конструктор бомб, размышляя о различных типах и вариантах их устройств, обязан соблюдать психологическую дисциплину. Так, он имеет право лишь абстрактно предполагать, что последствия взрыва для рода человеческого будут негативными. Ни за что нельзя представлять, что бомба уносит жизнь теплого, кровеносного человека — пусть даже твоего личного врага! Бомба тогда может вообще не родиться! Он объяснял мне: если он грезит картиной очередного взрыва и туда прокрадывается маленькая человеческая фигурка, это парализует его воображение. Он заболевал! Другое дело — отвлеченная угроза всему человечеству, это лишь фон для раздумий, волнующий и вдохновляющий!

Многие его мечтания не имели абсолютно никаких физических оснований. Но как они были красивы! Чего стоила, например, Бомба — Тысяча Вихрей! Это оружие суперсложной структуры. Представь: после того как упала эта бомба, в городе тишина и спокойствие. Но у дверей каждого дома прячется пространственный вихрь! Человек выходит из дома, вихрь закручивает его, и человек исчезает. Людей в городе все меньше! Наконец жители начинают что-то подозревать, мэр вызывает из соседнего города две бронированные машины с полицейскими. Они подъезжают прямо к дверям его резиденции. Мэр делает только один шаг на улицу и сейчас же уносится с отчаянным криком, и следом за ним, закручиваемые вихрем, поднимаются в воздух себе на погибель два бесполезно стреляющих броневика! Каково?

Он говорил, что бомбы — существа другого мира, не то чтобы инопланетяне, а параллельные нам создания, гораздо нас сильнее, причем их время мчится с огромной скоростью. Лишь иногда они пересекаются с нашим миром, и тогда раздаются взрывы. Если научиться управлять этими встречами, то тогда можно будет взрывать безо всякой взрывчатки. Честно говоря, в это мне было трудно поверить, я скорее воспринимала это как метафору, которую может позволить себе прихотливый ум.

Но во что я поверила сразу, так это в его дерзкие утверждения о том, что каждая бомба имеет пол! Валера говорил, что бомба, сброшенная на Хиросиму, была девочкой, а бомба, взорвавшая Нагасаки, — мальчиком. Бомбы женского пола, утверждал он, способны к весьма разнообразным изменениям пространства, это создания более энергичные (более разрушительные, с нашей, человеческой точки зрения), чем бомбы мужского пола. Однако иногда они способны на сюрпризы, унося в мир иной своего собственного создателя! Бомбы-мальчики более надежны в том смысле, что реализуют в процессе взрыва только те идеи, которые вложили в них конструкторы. С другой стороны, у них имеется свой недостаток: они иногда не срабатывают. Словно обижаются на что-то. Когда мы читаем в газете, что где-то найдена неразорвавшаяся бомба времен Второй мировой войны, то можно быть уверенными, что это мальчик... «Биби будет несомненной девочкой! — говорил Валера. — Я так хочу! Она будет моя дочка».

Через некоторое время я позвонила тебе, чтобы сказать тебе: пути открыты, Весик! Ты можешь приступать! Ане больше незачем быть такой гордячкой! Я хотела сказать тебе: чего ты боишься, глупый? Что ты нарушаешь гармонию, установленную на небесах? Растаптывая чужие чувства? А ничего уже не было, никакой гармонии, никаких чудес. Впрочем, не знаю про вашу с Валерой дружбу. Может, она еще теплилась. Правда, своими постоянными отказами участвовать в разработке Биби ты здорово ее подкосил. А Валера хотел тебе только добра! Он много раз говорил мне: