Юрий Пупынин - Побег

— Если бы я знал, чего я хочу... — заволновался Олег, но тут же замолчал, закончив иронически: — ...то соломки бы постелил. Встань, Оля. Полечу я с тобой завтра на экскурсию. Но ты все-таки дура, учти!

Зазвонил телефон. Ольга бросилась к трубке.

— Тебя.

Олег подошел.

— Привет! Это Джонни. Помните, мы познакомились в кафе. Олег, возникло одно обстоятельство, которое требует нашей незамедлительной встречи.

— А по телефону решить это нельзя?

— Ни в коем случае. Сейчас уже поздно, поэтому я приеду к вам утром. В девять часов.

— Но я буду занят! — почти закричал Олег.

— Я приеду к вам, даже если вы этого не хотите. Впрочем, вы захотите. Вам ведь не нужно, чтобы вами заинтересовалась полиция? Алло! — говорящий подул в трубку. — Не слышу! До завтра!

— До завтра, — тихо ответил Олег.

В ответ на Ольгин взгляд он объяснил ей, кто такой Джонни и что он угрожал полицией.

— Ерунда! Не бойся, говорю тебе, — беззаботно сказала Ольга. — В девять — это, кстати, неплохо. Первый рейс в Национальный парк в десять, а мы полетим на втором — в одиннадцать.

Они пили чай, еще что-то обсуждали. Олег был уверен, что не уснет в эту ночь с его-то нервами, но через час уже спал тихим, ровным сном, пока утром Ольга не коснулась его плеча.

Без одной минуты девять раздался звонок в дверь. Пришел веселый и бодрый Джонни. Волосы на бритой голове не отросли ни на миллиметр. Возможно, он брил ее каждый день.

Познакомившись с Ольгой, он оценил ее высоко:

— Какой великолепный вкус у этого итальянца!

В ответ на их удивление Джонни преспокойно продолжил:

— Дорогие мои русские, можете меня не бояться. Я в курсе ваших дел. Как у всех журналистов, у меня очень много знакомых, в том числе среди полицейских. Из той информации, которую мне удалось раздобыть, можно догадаться, что вокруг Массимо что-то затевается. У меня к вам большая просьба, зато единственная. Если сегодня или завтра вы намерены что-то предпринять, возьмите меня с собой. Я не помешаю, уверяю вас! Постою в сторонке, сделаю несколько снимков, вот и все! Хоть я и пишу теперь проблемные статьи, но репортерство по-прежнему люблю. В этом Марии меня не догнать. Живое и горячее «сейчас» — суть журналистики.

Ольга покачала головой.

— Ничего мы, как вы выразились, «затевать» не собираемся. Решили сегодня отдохнуть, съездить куда-нибудь. Вас, естественно, с собой не возьмем. Простите, нам нужно собираться.

Джонни решил к такой строгой даме больше не обращаться.

— Олег! — сказал он, доставая из сумки какой-то прибор с объективом. — Знаете, что это такое?

— Никогда не видел.

— Это инфракрасный фотоаппарат. Делает снимки даже в абсолютной темноте. Причем отличного качества! Вот посмотрите!

Он протянул две фотографии, на которых Олег с удивлением увидел себя, какого-то темного, почти черного, но со вполне разбираемыми чертами лица. Он в плаще и кепи с полиэтиленовым мешком в руке выходил из гостиницы. Еще интереснее был второй снимок. На нем Олег стоял под фонарем, рассматривая вытащенный из мешка пистолет. Он с изумлением посмотрел на Джонни. Тот засмеялся.

— Вы, наверно, подумали, что его не вытащили. А на самом деле увлеклись и на секундочку вытащили! И полюбовались. А я эту секундочку уловил. И если вы меня теперь с собой не возьмете, то этими снимками заинтересуется сами знаете кто.

В дверь опять позвонили. Не понравился Олегу и Ольге этот звонок. Даже Джонни он не понравился. Но делать нечего, пришлось идти открывать.

Олег покорился судьбе и даже в глазок глядеть не стал, распахнул дверь, и все. В прихожую ворвалась Мария.

— Джонни у вас? Ничего не натворил?

Олег кивнул в направлении комнаты и двинулся за Марией, которая, вопреки своей солидной комплекции, понеслась вперед быстро и красиво, как статная львица.

Мария подскочила к дивану и дала супругу такую пощечину, что тот даже отъехал от нее на полметра по мягкому плюшу. Джонни схватился за щеку, ощутив ужасную боль. Это только по форме была пощечина, а по сути напоминало неплохой боксерский удар открытой перчаткой.

— Он сказал мне, что идет к вам, Олег. Объяснил мне, что вы у него в руках и дадите возможность ему написать такую статью, которой он не писал еще в жизни. Я не знала, что думать, и заглянула в его секретный ящик, ключ от которого у меня имеется уже давно.

Джонни с негодованием дернулся. Но ему никто не посочувствовал: в этой ситуации он кругом выходил злодеем.

— Там лежали фотографии, именно эти. — Она потрясла черно-белыми снимками, валявшимися на диване. — Я стала понимать, что здесь пахнет шантажом, и помчалась к вам. В столе и адрес был.