— Я это…
— Котлета! — выдал рифму автоматчик. — Голова болит?
Бурдюков кивнул.
— Ну так и чеши в «мозгоправку».
Охранник, стараясь не прикасаться к Бурдюкову, разворачивая, ткнул его дулом автомата.
— Пош-шел!
— Туда?
— Живее, дерьмо ходячее! — Автоматчик не удержался и пнул тупого работника носком ботинка пониже спины. — Живее!
Бурдюков заковылял вправо. Интересно, подумалось ему, сколько раз меня так били, а я не помню?
Широкие стеклянные двери разъехались перед ним. То, что раньше казалось морем, застывшим на стенах, синими волнами под ветром, приобрело вид обычной вид обычной мозаичной облицовки, кое-где даже потерявшей свои части.
Турникет никуда не делся, но аппарата по выдаче браслетов не было. Вместо него сидел человек в маске и респираторе. С маркером.
Бурдюков замешкался.
— Руку! — глухо произнес человек.
— Что?
— Ну-ка, стой, — человек привстал, разглядывая Бурдюкова. — Кто я?
— Вы?
— Ты меня видишь?
— Вижу, — кивнул Бурдюков.
— Ах, ты ж сука!
Бросив маркер, человек потянулся к чему-то на своем столе.
— Денис! — окрикнули его из глубины коридора. — Денис, все в порядке. Не надо, пожалуйста, поднимать тревогу.
Быстрым шагом к турникетам подошел мужчина в халате поверх серого комбинезона и первым делом посветил в глаза Бурдюкову маленьким фонариком.
— Это мой пациент, — сказал он.
Названный Денисом показал на Бурдюкова пальцем.
— У него сбой, Максим Андреевич. Он — видит!
— Я знаю, — кивнул мужчина. — В этом я и стараюсь разобраться. Уникальный, понимаешь ли, Денис, случай. Но, думаю, это мы поправим.
— Уникальный?
— Угу. Все, я его забираю, — мужчина поймал Бурдюкова за запястье. — Номер какой?
— Семьдесят третий.
— Не такой уж и большой наплыв сегодня.
— Это да. Вы только осторожнее с ним, Максим Андреевич.
— Мне ли не знать?
Денис сел. Увлекаемый в зал к кабинетам Бурдюков оглянулся и увидел, как Денис выводит маркером цифры на руке следующего пациента.
Доктор поднес магнитный ключ к двери, раздался щелчок.
— Прошу.
Приглашенный жестом Бурдюков шагнул внутрь и оказался в кабинете, который и не подумал измениться со вчера. Металлический стол, стеклянный шкаф, картотечные ящики — все здесь было ему знакомо. Сквозь светло-голубую занавеску проступали очертания кресла с нимбом из проводов.
Странное постоянство. Или тут нечему притворяться чем-то другим, лучшим?
— Садитесь.
Доктор подвинул покрытый клеенкой вращающийся стул.
— Может, сразу? — кивнул на занавеску Бурдюков.
— Думаете?
— Я, кажется, серьезно болен.
— Как вчера?
— Хуже.
— Подробнее, если можно.
Бурдюков сел. Желтоватые плитки пола отразили его голые ноги. Он попытался, как мог, закрыть их руками.
— Я вижу пластинки в людях, — прошептал он, наклоняясь к Максиму Андреевичу.
— Пластинки?
— Да.
— Где?
— Вот здесь, на затылке, — Бурдюков нащупал пальцами чужеродный пластик. — Она слегка проминается. На ней штрих-код и номер.
— И что это за пластинки? — спокойно спросил Максим Андреевич.
— Я не знаю.
— В чем же тогда сказывается болезнь?
— В том, что я их вижу!
Доктор покивал, что-то быстро печатая на выдвинутой из-под стола клавиатуре.
— А другие, значит, не видят?
— В том-то и дело, что нет!
Тум-тум-там-та-дам — выстучали клавиши. Максим Андреевич повернул голову.
— Еще что-то видите?
— Все то же, — сказал Бурдюков. — Все другое, изменившееся. Дома, люди, их одежда — все выглядит отвратительно и жутко. Не так, как раньше. Я не знаю, что я съел на завтрак, — понизил голос он. — Магда сказала, что это омлет, но я подозреваю, что к омлету приготовленное не имеет никакого отношения.
— Что же это было тогда?
— Не знаю.
— Так, а эта ваша Магда…
— Она — странная женщина. И мои родственники, если это мои родственники, тоже странные. У меня нет уверенности, что они как-то со мною связаны. Послушайте! — качнулся на стуле Бурдюков. — У меня какая-то прорва народу в квартире, они живут в ней, спят в ней. Обитают. А я их не знаю! Совершенно!
— А раньше? — спросил доктор.
— Раньше их не было! Или я их не видел. Ведь если я вижу одно, я вполне мог не видеть что-то другое.
Там! — вдавил клавишу палец. Точка.
— И что вы, вы сам, про все это думаете? — спросил Максим Андреевич, рассматривая что-то на мониторе.
Бурдюков сглотнул.
— Не знаю. Возможно, что у меня что-то с мозгом. Галлюцинации, выборочное зрение. Но если пластинка мне не чудится, — он вытаращил на доктора глаза, — то я, получается, уже не человек. Робот?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу