Елена Чумакова - Гроздь рябиновых ягод

Так, в слезах, она и заснула.

На следующий день всё валилось у Лили из рук, ни погожий день, ни старания подруги не могли развеять её печаль, пока к концу рабочего дня не увидела в окно Николая. Он сидел на лавочке напротив входа в здание и курил. Ждал. Вмиг Лиля преобразилась, кинулась к зеркалу, припудрила носик, взбила кудряшки. И вот уже улыбается ей из зеркала прежняя беззаботная девушка. Подхватила под руку Жанну и вместе с ней выплыла на крыльцо. Сделав вид, что не заметила Николая, прошла мимо. Он догнал, тронул за локоток. Оглянулась, удивлённо вскинула брови – артистка!

– Ладно, Жанночка, до завтра. – И Николаю небрежно: – Ты чего пришёл?

Тот опешил:

– Как чего? Поговорить надо.

– Ну, давай поговорим, – пожала плечиком Лиля.

Они вышли на набережную, спустились к морю, сели на нагретые солнцем камни. Лиля скинула туфли, опустила ступни в ласковый прибой. Солнечный диск коснулся едва угадываемой в дымке линии горизонта, лёг как желток яичницы-глазуньи на бескрайнее изумрудно-бирюзовое блюдо.

Николай извинялся за мать, уговаривал Лилю вернуться.

– В дом твоей матери я не вернусь, и точка! Не хочу сидеть взаперти и выслушивать упрёки. Я сняла комнату, там и буду жить.

– А я как же? А наш будущий сын? Давай тогда я перееду к тебе?

– А мы с тобой будем гулять по набережной, а потом ты к себе, а я к себе. И никаких «в гости», пока не распишемся. Учёная уже!

У Николая брови «домиком» поползли вверх. Он встал, отряхнул форменные брюки-клёш, в серых глазах заплясали чёртики.

– Ну, раз ты так решила, то пошли.

– Куда? – забеспокоилась Лиля

– В ЗАГС, куда же ещё.

Через несколько дней Николай с Лилей расписались. Не было ни белого платья, ни фаты, да и откуда им было взяться в послевоенном провинциальном городке? Но стол всё же накрыли на увитой виноградом террасе перед хозяйским домом, и спелые гроздья свешивались над самыми головами немногочисленных гостей. Олимпиада Марковна не пришла ни в ЗАГС, ни к застолью, она категорически не одобряла решение сына.

Хозяйка с беспокойством поглядывала на округляющуюся талию Лили, и вслед за поздравлением не преминула предупредить:

– Вы пока, конечно, живите, но к весне подыскивайте себе другое жильё, нам тут пелёнки, детский плач ни к чему, всех отдыхающих распугаете.

– Да вы не беспокойтесь, нам в части скоро обещали комнату дать, женатым офицерам положено жильё, – счастливо улыбался Николай.

– Вот и ладно, вот и славно, – кивал головой муж хозяйки, подливая себе в стакан чачу.

И побежали дни, полные ожиданий, когда каждый час врозь кажется вечностью, когда то и дело вспыхивают беспричинные ссоры, сменяющиеся сладкими примирениями, полные маленьких открытий, откровений, смешных обид, всего того, что называют медовым месяцем. Так незаметно дожили до Нового года.

Новый год был любимым праздником Лили ещё со времён детдомовского детства. Для неё он был неразрывно связан с запахом еловой хвои, блеском конфетных обёрток и мишуры, предпраздничной суетой и ожиданием хоть самого маленького, но непременно чуда. Ей очень хотелось устроить настоящий праздник, и она старалась. Ёлочку ставить было некуда, зато нашлось место для букета из сосновых веток. Здесь, на юге, и сосны были не такие, как на Урале: низкорослые, разлапистые, с длинными иглами. Лиля вечерами клеила гирлянды из цветной бумаги, вырезала и развешивала снежинки, запасала продукты, какие удавалось раздобыть, заказала у портнихи свободное платье с плечами на вате, по последней моде. И вот долгожданный день настал.

Накануне с вечера задул норд-ост. Утром Лиля не узнала городок. Ещё накануне удивлявший её тёплым бесснежьем, зеленеющими, как ни в чём не бывало, газонами, обилием чаек, лебедей и уток, беззаботно покачивающихся на прибрежных волнах, утром он встретил её пронзительным, ломающим ветви деревьев ветром. Горная гряда терялась в низких, несущихся с севера тучах. Ветер швырял в лицо пригоршни песка с пляжей вперемешку с солёной водяной пылью. На набережной в одночасье всё покрылось толстой ледяной коркой. Обледеневшие, похожие на айсберги, баркасы бились о причал. Волны с грохотом обрушивались на берег, перехлёстывая через парапет. Птицы, не решаясь взлететь, жались к подножиям сосен. Ветер рвал из рук сумку и, казалось, вот-вот сорвёт с Лили пальто. Цепляясь за заборы, за столбы, прячась за деревья, она с трудом дошла до работы.

– Ну что, теперь знаешь что такое наша зима? – Жанна улыбкой встретила ошеломлённую продрогшую до косточек подругу, – небось, охотно бы променяла такую погодку на ваш уральский морозец?