Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

– Задраить водонепроницаемые переборки. Команде приготовиться к отбою!

Командир повел головой, приоткрыл глаз и опять закрыл его.

Раздавшийся стук в дверь вывел его из сладкой дремоты, недокуренная сигарета с силой воткнулась в хрустальную пепельницу.

– Да войдите! Что у вас там у вас? – голова командира выпрямилась, и взгляд принял осмысленное выражение.

– Товарищ командир, разрешите доложить – в каюту аккуратно переступил высокий порог и встал на ковре у входа дежурный по кораблю командир боевой части управления капитан-лейтенант Муравьев. Сине-бело-синяя повязка «Рцы», с нашитой золотой звездочкой, выделялась на фоне темно-синего кителя. На боку, из под кителя выглядывала кобура пистолета, а из под обшлагов кителя, выглядывала белая рубашка, с золотыми запонками – высший морской шик.

– Вечерняя поверка на корабле произведена, лиц незаконно отсутствующих нет!

Командир кивнул и откинув снова голову на диван – хотел снова погрузиться в сладкую дремоту, но дежурный стоял и не уходил. Командир повернул голову в сторону двери, (не услышав стука закрываемой двери) и недоуменно и внимательно посмотрел на стоявшего офицера. Поняв что у того есть еще какое-то дело, немного подумав показал рукой в кресло, стоявшее напротив.

– Чаю хочешь Василий Васильевич? У меня вестовой классный чай заваривает – командир виновато улыбнулся и потянулся к кнопке вызова вестового.

– Нет спасибо товарищ командир – ответил дежурный, оставаясь стоять у входа – Проблема у меня с лейтенантом Литовченко, замотал рапортами. Хочет служить в Москве – там у него папа – профессор, мама – доцент, дедушка генерал-лейтенант. И вообще на флот пришел на спор – выиграл ящик шампанского у таких же придурков – и все. Больше служить не хочет.

Голос капитан-лейтенант был какой-то просительный, а взгляд смотрел куда-то в сторону от командира.

– А бабушка не из института благородных девиц случайно? Понимает Муравьев, что вешает свою проблему на меня, но наверно достал его этот Литовченко – подумал командир и допил уже холодный чай бывший в стакане. Недоуменно посмотрел на пустой стакан, и нажал кнопку вызова вестового:

– Кто этот Литовченко – не припомню.

– Да инженер группы автоматического обмена информацией. Пишет рапорта – уже четвертый раз – просит срочно перевести в Москву служить.

– Это тот, который пол месяца назад пришел на корабль? Которого нам в наказание или поощрение, командир эскадры, списал с крейсера «Адмирал Грейг»? Службы у которого в офицерах нет даже трех месяцев? И почему я не видел эти рапорта?

– Так точно. Тот самый лейтенант с «Грейга»! Говорит, что пошел в военно-морское училище на спор с друзьями за ящик шампанского, и теперь он выиграл пари и хочет вернуться срочно в Москву. У нас на авианосце, да и вообще на Дальнем Востоке ему не нравиться. Так и говорит! Характеристика у него нормальная с «Грейга», но очень странно, что так быстро ушел или может ушли его? Мутный лейтенант, товарищ командир.

Командир потянулся как кот, прищурился, закурил еще одну сигарету, поморщился немного, и отодвинул в сторону стакан с допитым чаем.

В каюту постучал вестовой, и остановившись в дверях за спиной командира БЧ-7, принял стойку полного внимания.

– Коля два стакана чая покрепче – немного повернув голову в его сторону и сильно затянувшись сигаретой скомандовал командир и переведя взгляд на Муравьева:

– Командир БЧ-7 я был о вас лучшего мнения. Боевая часть лучшая на корабле, я вас планировал в следующем году направить в академию. А вы лейтенанта своего привести в меридиан не можете? Объясните ему, что у нас военный корабль, авианосец, а не балаган какой-то? Захотел, пришел, захотел, ушел! У нас здесь служба военная, черт побери! Нет, вы посмотрите – цирк приехал, приходи повеселиться? – командир разозлился – Лейтенанту не хочется служить – во дожили! А что тогда о матросах говорить? Они так нам пачками рапорта потянут завтра.

Командир с силой воткнул недокуренную сигарету, рядом с предыдущей. Теперь они обе торчали из пепельницы, как ракеты готовые к запуску. Командир БЧ-7 виновато повел головой.

– Виноват товарищ командир, и я и мой замполит с ним проводили беседы. Я его уже и к большому заму водил на беседу. Олег Николаевич сказал, что Литовченко нуждается в воспитательном воздействии, и обматерил меня, а заодно и его. А этот опять пишет каждый день рапорта, и мне проходу не дает, рвется на прием лично к командующему флотом – капитан-лейтенант опять виновато повел плечами.