Алексей Шерстобитов - Дневники обреченных

Сергей Петрович хотел поговорить с шефом, но его состояние было настолько неадекватно, что он еще не понял, что сделал. Врачи сказали, что раньше, чем через час и подходить к нему бесполезно, а ведь нужно сообщить о самой трагедии и допросить.

— А его еще никто не допрашивал?…

— Пытался один…

— Кто?

— Да я, Сергей Петрович…

— Ух ты, а как ты то здесь?… Повысили, что ли?… — Высокий полнеющий блондин с лоснящейся кожей на лице, серыми совершенно не выразительными глазами, протягивал руку для приветствия.

— Здравствуйте, я Сущев, мы встречались недавно по делу…

— Приветствую, я помню… Поговорим?

— Как будет угодно…

— Что скажешь?

— Да он у меня такой вот не первый, обычно приходят в себя и требуют их застрелить…

— А Кирилл что?…

— Что-то бурчал, что сам застрелит или застрелится…, недавно, просил пистолет, что бы застрелить толи себя, толи…

— Он понимает…, осознает, что он сделал…

— Нет, он даже не может ответить на вопрос «где его жена и дети», какой-то подвал вспоминает, убитую женщину, которую он любил, а ее убили — бредит совсем. На имя Нина вообще не реагирует — так его супругу покойную…

— Я знаю…, подвал? Что за бред? А осмотрели подвал…

— Конечно… Врачи говорят «постсумеречное состояние» бывает настолько пограничным между сознательным и бессознательным, что не стоит и пытаться разбираться, что с ними происходит…

— Хм…, «постсумеречное» говоришь, а вот Кирилл Самуилович считает…, считал, что все это бред и преступник, совершивший такое убийство имеет право только на одну дорогу…

— Дааа…, с одной стороны так…,

— А с другой?…

— А с другой — он ничего никогда не вспомнит и не поймет! Он всегда будет находиться между опровержением своей вины и ее доказательством, разум примет очевидным содеянное им, а душа нет. Доказать то ему можно, но ничего не помня… В общем не позавидуешь ему в любом случае…

— Я смотрю, вы сопереживаете, несмотря на детей и жену…

— Честно говоря…, я к нему…, ну не в этом дело — страшно просто представить! У них все было в порядке — одна из редких счастливых семей в высшем обществе, таких и не найти больше…

— Вот именно…, а может быть это не он?…

— Ну…, вы же знаете, тут как решат. А так…, ну скажем, если пропадут видео записи, не будет очевидцев…, гхы, гхы, в смысле их показания будут однозначно в его пользу и против кого-то, ведь без кого-то не обойтись, на кого-то нужно все это перевести…, ну и так далее…

— Хороший ты парень, Сущев, толькооо…, через чур рассуждать любишь… — И немного подумав, добавил:

— Вслух…

Выпросив разрешение у врачей, Сергей Петрович уселся в поставленное специально кресло напротив несчастного и впал в глубокую задумчивость. Это место покидать сейчас было нельзя, напротив, всеми возможными усилиями советник обязан был находиться не только в доме, но и в постоянной близости от своего шефа.

На само деле, Кирилл Самуилович был не его руководителем, скорее «Петрович» сам курировал его, но для отвода глаз разыгрывал небольшую комедию, в которую довольно быстро поверил и сам Буслаев, «советник» был не против, никогда не забывая настоящего положения вещей. Сначала, он усилено собирал компромат, что было сложно с таким преданным жене мужем, почти честным, по началу, «слугой народа», но слаб человек и часто не разумен. Тогда ситуация в подвале стала хорошо продуманной инсценировкой, причем от самого начала знакомства с официанткой, сексом в кабинете кафетерия, якобы беременностью, спектаклем в подвале — и сама женщина, и даже мощный, невысокого роста человек в плаще и капюшоне, были сотрудниками специального подразделения, к которому Сергей Петрович имел непосредственное отношение, можно сказать стоял у истоков его возрождения.

Таких партий он разыграл за свою жизнь множество десятков, разумеется, официантка, носившая звание старшего лейтенанта, была жива и здорова, на этот день несла службу в другой, дружественной России стране, тот крепыш тоже выполнял специальное, весьма щепетильное, поручение. Хотя один человек, кроме нашего депутата, все таки пострадал — хозяин ресторана, бывший действительно двоюродным братом старшего лейтенанта, но не имевший отношения к разработке, пропал без вести, стараниями своей очаровательной сестренки, дабы сохранить в тайне не только эту историю, но и другую, о которой мы упоминали — расстрел вора в законе, проведенной без «сучка и задоринки» сестрой же, в чем братишка тоже немного участвовал, и сейчас возомнив о себе, как о человеке важном и нужном, потребовал от родственницы улучшения своего положения, что и получил довольно быстро, будучи освобожден от всех переживаний, проблем, как и от потребностей, одним выстрелом в затолок, после чего отправился на дно болота, принявшего в свое чрево уже не один десяток ему подобных…