Марина Крамер - Удержи меня [СИ litres с оптимизированной обложкой]

– У тебя есть тренировка? – перебил я, не желая слушать про Марьиного мужа.

– Есть, даже две.

– Тогда я заберу тебя из школы и отвезу в ДК, так пойдет? Успеем заскочить в кафешку?

Она немного подумала, видимо, прикидывала, сколько времени у нее будет между школой и первой тренировкой.

– Да, успеем.

– Вот и отлично. Ты потом домой поедешь?

– После первой? Нет, там всего два часа будет до общих занятий, я лучше в клубе уроки сделаю.

Это мне не очень понравилось – как беспризорница, будет сидеть на лавке в раздевалке, поджав ноги, и на подоконнике делать уроки. Но возможности забрать ее, а через полтора часа везти назад у меня не было.

– Хорошо, тогда я жду тебя после уроков у школы.

– Все, пап, увидимся!

Юлька положила трубку, а я вернулся в кабинет, извинился перед заскучавшим поставщиком и продолжил обсуждение контракта.

К обеду количество неотложных дел немного сократилось, и я предупредил секретаршу Таню, что с половины второго до трех меня не будет.

– Артем Владимирович, к вам бухгалтер.

Черт побери, этого не хватало – Светка! Есть же такие девки, которые вообще не понимают отказов! Ну, бить мне ее, что ли? Я не успел сказать ни да, ни нет, как дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Светка в неприлично короткой юбке и декольтированной блузке. Это меня тоже раздражало – работа есть работа, и должно существовать различие между деловой одеждой и такой вот… потаскушечной.

– Артем Владимирович, добрый день! Вы обедать идете?

Можно подумать, я просил ее составить мне компанию!

– Нет, я не иду обедать.

– Что, много работы? Тогда, может, закажем сюда? – она уселась за стол совсем по-хозяйски, закинула ногу на ногу, и я разозлился окончательно:

– Ты не слишком много себе позволяешь? Я же сказал, что не буду обедать!

– А почему вы на меня кричите? – Светка захлопала тщательно накрашенными глазами. – Что я такого сказала?

– Все, хватит, я опаздываю! – совсем уже грубо бросил я, доставая из шкафа куртку. – Пообедай с Таней.

Всем своим видом Светка продемонстрировала мне нежелание обедать с моей секретаршей, но я проигнорировал и пошел к двери, на ходу заталкивая мобильник в висящий на поясе чехол.

– Таня, я буду в три, – секретарша кивнула, и я почти бегом направился к лифту.

Дочь стояла у ворот школьного двора, пинала коленками сумку с учебниками. Рядом топтался какой-то мальчишка, длинный, худой, в расстегнутой куртке и без шапки. Он что-то говорил, стараясь заглянуть в лицо Юльке, но она даже не смотрела в его сторону. Увидев машину, она стремительно сорвалась с места и побежала навстречу, а мальчишка понуро побрел к школьному крыльцу.

– Привет! – Юлька высунулась между сидений и чмокнула меня в щеку.

– Привет, красотуля. С кем стояла?

– А-а… так… из четвертого класса пацан, – мне показалось или моя дочь смутилась и покраснела? Очень интересно… а главное – не рановато ли?

– Что хотел?

– Ой, пап, ну, чего ты пристал? Стояли, разговаривали, – с досадой отозвалась Юлька, вынимая из кармана сумки вибрирующий мобильник. – Алло! Да, я. Привет, Мирон. Да, в три. Хорошо, увидимся.

Телефон снова вернулся в карманчик, щелкнула кнопка.

– Партнер звонил?

– Да.

– Ну, и как отношения?

– Нормально, – пожала плечами дочь. – Работаем.

Краткость, как известно… но больше ничего вытянуть из дочери я не смог.

Я привез ее в пиццерию, заказал ее любимую пиццу с ветчиной и грибами. Юлька вздохнула:

– Жалко, мамы нет, она бы тоже такую поела.

– Вы не ездили к ней?

– Дядя Даниил сказал, что пока не надо ее беспокоить. Я ей звонила сегодня, у нее голос такой… наверное, все болит сильно, – в Юлькиных глазах выразилась тоска. – Пап… а ты не хочешь потом с нами поехать? – я видел, что это вырвалось у нее совсем по-детски, что это обычное желание ребенка разведенных родителей видеть их снова вместе.

– Юлька… ты ведь большая уже, прекрасно понимаешь, что будет некрасиво по отношению к… – тут я запнулся, не зная, как назвать Марьиного мужа. – К дяде Даниилу, если я вдруг приеду к его жене.

– Но ведь она и твоя жена была.

– Юль, не приставляйся, – попросил я, наливая дочери сок. – Ты ведь все понимаешь, а говоришь ерунду какую-то.

– А ты на самом деле не хочешь видеть маму?

Что я должен был сказать ей? То, что было на самом деле, или то, что она надеялась услышать? Я промолчал, сделал вид, что страшно голоден, и накинулся на пиццу. Юлька вздохнула и тоже взялась за нож и вилку.