Джонатан Кэрролл - Деревянное море

— Куда это ты?

Хлопнула парадная дверь. Секунд через двадцать Магда появилась на кухне.

— Что ты ей такого сказал? Что ты сделал?

— Обратил все в шутку. Высмеял ее.

Она провела рукой по лбу:

— Просто не верится! Я веду себя как моя мать с моей старшей сестрой!

Сестра Магды была совсем девчонкой, когда ее убили тридцать лет назад. Нрава она была дикого, прославилась своим своеволием и неуправляемостью на весь Крейнс-Вью. Магда говорила, что большинство воспоминаний ее детства — это сцены ругани между матерью и сестрой.

Раздался звонок в дверь. Мы переглянулись. Паулина? Но зачем бы она стала звонить в дверь собственного дома? Может, забыла ключи. Я положил поварешку в раковину и пошел открывать.

За дверью никого не было. Я вышел в темноту, куда не доставал свет с крылечка. Никого. Ребятишки забавляются — позвонят в дверь начальника полиции и удирают? Я собрался было вернуться в дом, но что-то меня остановило. Запах. Он был слабее, чем днем, но я его сразу узнал. Изумительная смесь ароматов снова наполняла воздух. В прошлый раз я ощущал это благоухание, когда Олд-вертью снова появился в моем багажнике. Неужели это его визитная карточка? Я не стал откладывать выяснение.

Наплевав на недоваренный суп, я пересек лужайку и открыл дверь гаража. В машине на пассажирском месте кто-то сидел. Подойдя поближе, я узнал Паулину. Но прежде чем разбираться с ней, мне нужно было кое-что проверить. Ключи я уже держал наготове. Я открыл багажник, ожидая невесть чего. Но там было пусто. Я облегченно вздохнул. Окажись там снова мертвый пес в ту минуту, когда Паулина сидела в машине, я бы… Не знаю, что я бы. Но здесь, в гараже, запах был сильнее — никаких сомнений.

— Паулина?

— Я хочу жить на всю катушку. — Она не шелохнулась — сидела, вперившись глазами прямо перед собой, и обращалась к стене гаража.

— Правильно. Только так и нужно жить.

— В прошлом полугодии мы в классе читали эту строку, и она меня жутко испугала; не могу выкинуть ее из головы: «Как можно спрятаться от того, что всегда с тобой?» Вот почему я сделала татуировку. Мама думает, это из-за того, что хочу быть как все, но на самом деле все наоборот. Я хочу, чтобы в школе об этом узнали и сказали: « Что? Паулина Острова, этот глупый книжный червь, обзавелась татуировкой? » Я не хочу, повзрослев, оставаться такой, какая я теперь, Фрэнни… Это я звонила в дверь. Не хотела быть здесь одна. Надеялась, что ты меня найдешь.

— Правильно сделала. Но сейчас будет лучше, если ты вернешься домой. Суп почти готов. Запомни и еще одну вещь: обычно то, что тебя больше всего пугает, и заставляет тебя крутиться быстрее всего. От привидения бежишь быстрее, чем от контрольной по математике.

Она не шевельнулась.

— Я не жалею об этом. О татуировке.

— Чего жалеть-то? А кстати, чего ты там себе вытатуировала?

— Не твое дело.

Жизнь продолжалась. Мы съели суп, легли спать, на следующее утро встали и шагнули в будущее, о котором так беспокоилась Паулина. Олд-вертью больше не появился, как, кстати, и Скьяво. Воздух снова стал пахнуть, как всегда, наша машина не капризничала. Джонни Петанглс свалился в одну из канав, которые недавно вырыли у реки, и вывихнул лодыжку. Сьюзен Джиннети отправилась на конференцию мэров малых городов. Вернувшись, она обнаружила, что ее муж Фредерик съехал. К вящему неудовольствию мэра, он снял дом всего в четырех кварталах от нее. Мы как-то встретились с ним на рынке, и он мне сказал, что в ее власти вышвырнуть его из своей жизни, но из города, который ему полюбился, он уезжать не собирается.

Это меня удивило. Говоря по правде, Крейнс-Вью — так себе городишко. Многие тут оказываются по ошибке или когда присматривают для себя что-нибудь более живописное на берегах Гудзона. Иногда они останавливаются перекусить в столовой Скрэппи или в пиццерии Чарли. Иногда они после этого проводят тут столько времени, что, пока переваривается их высокохолестериновая еда, даже успевают прогуляться по центру, протяженность которого — один квартал.

Мне нравится здесь жить, потому что я люблю привычные вещи. Отправляясь спать, я всегда ставлю свои ботинки в одно и то же место, на завтрак почти всегда ем одно и то же. В молодые годы я достаточно поездил по миру, чтобы понять: страны, на почтовых марках которых изображены слоны, пингвины и змеи coluber de rusi, не для меня. Нет уж, спасибо. Как и другие из моего поколения, прошедшие службу во Вьетнаме и потрясенные пережитым, я, прежде чем вернуться домой, немало попутешествовал. И я вполне могу обойтись без того, чтобы просыпаться утром от громкого кашля верблюда, который просовывает голову в окно моей спальни (Кабул), и без свежих манго на рынке в Порт-Луисе, Маврикий. Крейнс-Вью — это сэндвич с арахисовым маслом, очень сытный, очень американский, вкусный, скучноватый. И да благословит его Бог.