Андрей Лещинский - Памяти Мшинской

Мы пересекли переезд, поехали налево, направо, мимо жутких бараков, где жила сто-перво-километровая шелупонь, мимо углового дома Володи, торговавшего запчастями для пил, выехали на Киевское шоссе, через двести метров ещё раз налево и остановились у магазина.

Народу на мшинских садоводствах, на Мшинской и проезжающего мимо было полно. Магазин был один. Вернее, была ещё одна лавка в полукилометре к Ленинграду по другой стороне шоссе, но там водки никогда не бывало. Так вот, через этот единственный магазин с водкой каждый день проходили тысячи, если не десятки тысяч желающих. Вокруг магазина был табор, рыночная площадь, пляж, распивочная, ринг для кулачных боёв, канава для сна, всё, что душе угодно. Народу были сотни, а очередь в магазин была минут на двадцать, и водка была всегда и без проблем. Милиции, само собой, никогда не было. Даже любопытно было бы взглянуть, как это — милиция у мшинского магазина.

— Сколько возьмём?

— Ну, так мы же к коллегам, наверное, поедем?

— Давай.

— Так надо и на них взять. Ну, сколько на пятерых?

— Без излишеств. Пять, плюс шестую в машине оставим на опохмелку.

— И с утра на работу? Ну, шеф, вы перегрелись, по-моему.

Взяли шесть бутылок по пять шестьдесят две. Водки было два сорта — русская по пять шестьдесят две и недавно появившаяся андроповка по четыре семьдесят. Это впервые на моей памяти снизили цену на водку. Спасибо товарищу Андропову, но пить этот самый его подарок не хотелось. Раз попробовали, едва живы остались.

Что взяли закусить, не помню. Вышли на площадь, сунули водку в машину и увидели коллег — тех самых, на которых взяли три фуфыря. Уважаемый бич Феликс Дроздов, уважаемый бич Володя Чуслов, мужики крепкие, лет по сорок пять, мне-то было, смешно вспомнить, тридцать один, и с ними их третий, как его звали, забыл. Коллеги были весёлыми, махали руками, подошли к нам, улыбаясь. Чуслов сказал: вы чего, отдохнуть решили? А мы дом дорубили сегодня. Сгоняли в Толмачёво. Чего тут в очереди стоять? До Толмачёва десять минут, а мы там ещё канистру пива налили и пирогов накупили. Сигареты забыли купить, так сюда завернули. Феликс сейчас без очереди возьмёт, за сигаретами без очереди пускают. Повернули, и вас видим. Вы не ходите, мы уже на вас взяли.

— А сколько взяли? — спросил я.

— Да мы так подумали, по бутылке на нос — пять, плюс одну на опохмел, плюс одну на всякий пожарный. Мало ли, не хватит.

Подошёл Феликс с сигаретами.

— Господам бичам, наше почтение. Андрюха, а ты ещё не вдевши?

— Стыдно сказать, нет.

— Сядь за руль тогда, а то мы уже все пива выпили.

— То есть от Толмачёва досюда можно было, а тут двести метров нельзя? — возмутился Чуслов. А, впрочем, правильно, — продолжил он и потянулся поднимать канистру с пивом, — на последних метрах как раз и попадёшь. Садись, Андрюха, а я к Валере сяду.

— Шеф, будьте осторожны. Не повредите Владимира на ухабах.

— А о бутылках ты не волнуешься, можно бить?

— Не волнуюсь. Их вы никогда не разобьёте.

Поехали.

И вы не волнуйтесь, господа. И водку мы всю выпили, и время провели прекрасно, и дом дорубили, и живы остались.