Тоомас Винт - Возвращение [романы, новеллы]

Леопольд молчит, он просто не знает, что сказать на это, дело приняло весьма неожиданный оборот, надо как-то приноровиться, осмыслить. Он не умеет быстро реагировать в непредвиденной ситуации; фразы, которые следовало бы произнести, приходят на ум лишь много позже, жизнь движется куда быстрее, чем ему хотелось бы, а может, сам он человек медлительный, но ведь в школе он неплохо бегал (Леопольд иронически усмехается), его даже посылали на соревнования по бегу, однажды он пришел первым и чуть было не попал в сборную, но что-то помешало. В жизни всегда что-нибудь да мешает и все складывается не так, как предполагаешь.

— Я понимаю, вам надо подумать, да и у нас свои требования, которые вам придется учесть при выполнении заказа, мы хотим, чтобы специфика нашего учреждения отражалась и в произведениях искусства. К тому же мы торопимся с приобретением картин, да и еще одно условие — вам надо будет отказаться от показа ваших картин на весенней выставке. Любое дело имеет свои положительные и отрицательные стороны, их надо тщательно взвесить, чтобы чаша весов твердо склонилась в одну сторону.

— Когда я должен дать ответ? — на этот раз весьма деловито спрашивает Леопольд.

— Нас устроило бы через несколько минут, как я уже сказал, дело спешное, — решительно произносит Михкель. — За каждую картину мы платим по полторы тысячи, гонорар и условия заказа оговариваются в договоре, и едва ли вы будете на нас в обиде.

Леопольд не верит своим ушам, даже Хельдур не мог бы мечтать о таком гонораре; он поспешно соглашается, словно боится, что Михкель передумает и что из-за его, Леопольда, промедления сделка может не состояться.

— Превосходно, — Михкель удовлетворенно потирает руки, подходит к внушительных размеров сейфу, выкладывает на стол пачки денег, протягивает Леопольду лист, чтобы тот расписался. Леопольд пытается прочитать печатный текст, но внезапно ему кажется, что сделать это он не в состоянии; он быстро ставит свою подпись и принимается распихивать по карманам деньги. — Те изменения, которые мы внесем, не будут иметь решающего значения, немножко отсюда, немножко оттуда, — успокаивает Михкель.

Леопольд слушает его, не отдавая себе отчета в том, что многое произносится людьми не без задней мысли; он попросту пропускает слова Михкеля мимо ушей, поскольку занят тем, что рассовывает по карманам деньги. Покончив с этим занятием, Леопольд в страхе думает: а что, если по дороге домой на него нападут хулиганы. И он решает во что бы то ни стало поехать на такси, еще лучше было бы сразу же вызвать машину — пусть подъедет к дому; затем он возвращается к действительности и слышит, как Михкель говорит, что оформление договора займет еще какое-то время и Леопольду было бы интересно и полезно ознакомиться пока с работой учреждения.

В кабинет входит красивая женщина в белом халате и белой шапочке.

— Знакомьтесь, этот молодой человек и есть художник Леопольд Ланг, он хотел бы получить представление о нашей деятельности. — И добавляет: — Итак, Леопольд, быстренько — развлекаться.

— Здравствуйте, — улыбаясь, говорит Аннели, у нее звонкий чарующий голос. — Добро пожаловать в наше увеселительное заведение.

Директор провожает Леопольда из кабинета в просторный коридор, оклеенный обоями с розами, здесь снова множество дверей с золотистыми бархатными портьерами, некоторые из них отдернуты. «Так вот оно что», — думает Леопольд, идя следом за Аннели и не спуская глаз с ее покачивающихся бедер, — выходит, увеселительное заведение не что иное, как публичный дом, за дверьми которого разыгрываются эротические картинки из порножурналов, вот, значит, откуда деньги, чтобы платить за картины и ореол таинственности, окружающий этот дом, очевидно, все это сопряжено с огромным риском и опасностью разоблачения, что же удивляться, если происходят истории, подобные той, что описана в письме. Леопольд не в силах подавить волнение, этическая сторона дела его мало трогает, и когда Аннели, остановившись возле одной из дверей, не задернутой занавеской, приглашает его войти, Леопольд ощущает панический страх.

Это маленькое, плохо освещенное помещение, в центре которого стоит кожаное кресло, а рядом с ним какой-то аппарат с проводами (бормашина?!). Комната отнюдь не выглядит пристанищем для любовных утех и наслаждений. Аннели просит его сесть и деловым голосом сообщает:

— Наше увеселительное заведение считается уникальным, ничего подобного нигде в мире нет, мы можем в течение короткого промежутка времени воплотить тайные желания человека, и в том виде, в каком мы их осуществляем, они создают полную иллюзию реальности. За время от трех до пяти минут наш гость переживет любую ситуацию, какую только пожелает, ни на минуту не сомневаясь в достоверности происходящего. Но мы предостерегаем: учреждение не отвечает за последствия психического характера. Обычно мы делаем все, чтобы избежать слишком жестоких моментов, но от нас без конца требуют как можно более острых ощущений. Землетрясения, авиакатастрофы, террористические акты, пожары в гостиницах — это самые что ни на есть банальные желания. Иным даже хочется пережить собственную смерть, но это у нас строго запрещено. Мы как-никак увеселительное заведение, и наша задача в первую очередь предложить клиентам волнующе-развлекательные переживания. Однако мы не всемогущи — степень переживания во многом зависит от личности человека. Пожалуй, для начала это все, — заканчивает Аннели, надевая на голову Леопольда какое-то подобие мотоциклетного шлема и клеммами присоединяя к нему провода. — Теперь вы должны расслабиться и сидеть спокойно. Как только на стене появится красный круг, вы остановите на нем взгляд и примерно через минуту выскажете свое желание, например: хочу на заседании ООН взять слово или: хочу иметь любовную связь с мисс Вселенной, и, пожалуйста, не стесняйтесь высказывать свои интимные желания, нам просто жаль тех наших посетителей, которые хотят пережить все равно что, только не то, о чем мечтают в действительности. Они приходят снова и снова, тратят бешеные деньги, но в решающий момент не могут высказать свое желание. Между собой мы называем их азартными игроками, но, видимо, людям доставляет удовольствие ситуация, когда, пожелав чего-то, они в последнюю минуту отказываются, чтобы в следующий раз начать все сначала. Ах, да, я едва не забыла: в течение одного сеанса можно высказать лишь три желания, это у нас непреложный закон, никаких исключений мы никогда не делали, и еще — вы должны запомнить, что длительность переживания колеблется где-то от трех до пяти минут.