Тоомас Винт - Возвращение [романы, новеллы]

Сумрак рассеялся, и неожиданно озеро перестало казаться глубоким. На дне он увидел коряги и водоросли, среди них плавали крошечные рыбки. Александра охватило странное чувство — он всегда думал, что золотая рыбка прячется на больших глубинах, здесь же было довольно мелко. Его мучил голод, но когда он откусил кусок хлеба, к горлу подступила тошнота. Появились мухи и оводы, они все кружили и кружили возле него, и их невозможно было отогнать. Белый поплавок застыл, Александр не заметил, чтоб он хоть раз дернулся. Пара уток опустилась неподалеку от него на воду, они плыли друг за дружкой, словно какая-то невидимая сила подгоняла их сзади, подплыли к самому удилищу и вдруг с криком взлетели, Александр вздрогнул и отогнал мух.

Стемнело. Александр растирал промокшие закоченевшие ноги, казалось, они потеряли чувствительность. Поплавок так ни разу и не дернулся, возможно, зацепился за какую-нибудь корягу или кто-то утащил наживку. Но вытаскивать удочку нельзя, едва ли Александр сумел бы снова забросить ее туда, где находилась рыбка. Надо было терпеливо ждать. Руки, державшие удилище, ныли, однако постепенно боль притупилась, Александр перестал что-либо чувствовать, решил, что в промежутке спал, хотя не был в этом уверен. Он больше уже ни в чем не был уверен.

Вдруг Александр услышал за спиной хруст, будто кто-то наступил на сухую ветку. Он обернулся, но никого не увидел, и все же ему казалось, что кусты подозрительно шевелятся. Подозрительно — он уже не понимал смысла этого слова. Повторил его громко и услышал какой-то нечленораздельный звук. Его охватил страх. Вначале он не мог понять, чего же все-таки боится, но затем почувствовал на своей спине чей-то алчный взгляд. Ему вспомнилось, как он сам утром с завистью смотрел незнакомцу в спину. Он попытался не думать об этом, но в голове пульсировала мысль: ведь и за ним могли следить, и тут вспомнил, что заметил нечто такое, что испугало его. Но что? Этого он не помнил. Он так и не смог освободиться от ощущения, будто чей-то безумный взгляд сверлит ему спину — он дотронулся до нее в страхе, что сейчас пальцы погрузятся в две дыры. Затем его пронзила мысль, что тот, кто его преследовал, уже обнаружил труп, который Александр оттащил в кусты, и тоже понял, что должен убить. Александр знал: невозможно равнодушно взирать, как другой человек ловит свое счастье, и мышцы его напряглись. За спиной хрустнула еще одна ветка, затем чавкнула грязь. Александру показалось, что он слышит тревожные удары двух сердец, затем дуновение ветра от взмаха палкой. Он с криком вскочил, чтобы поймать смерть, но поймал только воздух и упал лицом в грязь.

Через какое-то время он поднялся на колени, нашарил выпавшее из рук удилище, взял его и стал ждать. Ему было безумно жаль, что за спиной никого не оказалось и он не получил никакого подтверждения тому, что золотая рыбка существует.

И вдруг белый поплавок задрожал. Он словно ожил: танцует, быстро скользит в сторону, на миг останавливается, несколько раз подпрыгивает на поверхности воды и уходит вглубь. Александр резко дергает удилище и чувствует, что на конце лески как будто повис камень. Он продолжает тянуть, ясно отдавая себе отчет: то, что попалось на крючок, норовит вырваться, — Александр отступает, волоча добычу к берегу. С его губ срывается победный клич. Он тянет, видит, что на берегу что-то барахтается, подтягивает поближе…

Александр взмок, его бьет озноб — ему снова приснился кошмарный сон про золотую рыбку, этот бесконечно повторяющийся сон, от которого он просыпается весь в поту. Он хотел скинуть с себя одеяло, но рука зачерпнула воду. Вздрогнув, Александр открыл глаза и увидел в просвете между облаками диск луны, редкие звезды, синевато поблескивающую воду. Голова гудела от нестерпимой боли. Он лежал в грязной прибрежной воде, попытался было встать, но под рукой оказалось что-то холодное и скользкое. С большим трудом он поднялся на колени и обеими руками схватил тяжелую мертвую рыбу, постепенно до него дошло, что золотая рыбка мертва, что никто не станет просить у него свободы, да и он ни от кого не сможет потребовать исполнения своих желаний. Александр взял рыбу на руки, стал баюкать ее как ребенка, и в серебристой чешуе рыбы отразился лунный свет. Теперь он понял, что и на этот раз видел сон, от которого ему больше никогда не избавиться.

Он видел все это как будто впервые: стол, покрытый зеленой бумагой, сине-серый корпус пишущей машинки, портрет в черной блестящей рамке, с которого ему улыбалась светловолосая женщина, на стене — картину, изображающую морской пейзаж, мрачное небо, пенные волны и гнущиеся на ветру деревья; картина висела довольно низко, выделяясь на фоне темно-коричневых обоев в золотой цветочек; видел книжную полку с разноцветными корешками книг, возвышающуюся от пола до потолка; в углу комнаты — напольную вазу, в которой ветка каштана покрывалась клейкими почками, расцветала зелеными листьями, пышными гроздьями… А подле вазы лепестки цветов, устилающие, подобно снежинкам, темно-синий пол; видел снег, падающий медленно, тяжелыми хлопьями, видел, как желтели листья, как обнажались, роняя свой убор, деревья, как бегали и смеялись дети и как сидели на скамеечках перед домами старички и старушки. Видел тяжелое свинцовое небо, которое опускалось все ниже и ниже.