Тоомас Винт - Возвращение [романы, новеллы]

ЭКСПЕДИТОР АЛЛАН МЯГИ и в это утро не пошел на работу, и когда отец принялся будить его, послал старика подальше; не начни отец пререкаться, Аллан, возможно, и встал бы, но он даже не шелохнулся, решив, что фиг он поддастся уговорам. Аллан проспал до самого обеда, а встав, пошел на кухню и долго разглядывал содержимое холодильника, прежде чем сообразил, что в горло все равно ничего не полезет. Он выпил кружку воды и стал думать, где бы раздобыть деньги. Деньги означали свободу, а свобода означала, что можно делать все, что только взбредет тебе в голову. Он рассуждал, что десятки хватило бы — с прошлого вечера в кармане осталась какая-то мелочь, а с ней делать нечего. Он бродил из комнаты в комнату и видел вокруг себя сотни и тысячи рублей, но странным образом все эти купюры представали перед ним то ковром, то цветным телевизором, то диваном, вазой или люстрой, их нельзя было ни взять, ни превратить в деньги, — надо было найти что-то попроще, что легче сбыть с рук, например, заграничную пластинку или серебряную ложку. Аллан подошел к секционному шкафу, достал коробку, где хранилось серебро. Правда, он уже однажды решил: это в последний раз, но ему опять понадобились деньги, а в пивном зале всегда находились желающие обменять свою десятку на серебро. Сейчас необходимо было раздобыть начальный капитал, а он находился в кармане отцовского плаща; Аллан выудил оттуда лишь на две бутылки пива, запер дверь и поехал на ипподром, в пивной бар.

С тех пор прошло несколько часов, и Аллан чувствовал себя довольно паршиво. Серебро никого не заинтересовало — то ли у мужчин не было денег, то ли они сочли его ворюгой, с которым не хотели связываться. Долгое время не видать было ни одного знакомого лица, наконец пришел старый приятель Виктор, с которым они дернули пива, затем Виктору понадобилось сходить куда-то по делам; сказал, есть, дескать, маленькая надежда получить деньги, и если это выгорит, то он вернется в бар с парой бутылок вина, которые можно будет распить в лесу за ипподромом. Пока же Аллану делать было нечего: он прогуливался перед пивным баром и на чем свет стоит клял всех знакомых, которые словно сквозь землю провалились — уехали, заболели или просто-напросто отправились на работу.

Внезапно внимание Аллана привлекла темноволосая женщина в пестром платье, которая вошла в летнее кафе рядом с пивным баром. Кафе, в отличие от пивного бара, было почти пустым, и он увидел сквозь стеклянную стену, как буфетчица в белом халате налила женщине коньяк и как женщина, держа в одной руке рюмку, а в другой чашку кофе, прошла через зал и села за столик. Было что-то завлекательное в этой женщине, Аллан не мог объяснить себе что, уже стал шарить в карманах в надежде найти хотя бы на стакан сока, тогда можно будет подсесть к женщине, и… Но в кармане оказалась лишь двухкопеечная монета. Он зашел в кафе и попросил коробок спичек. Женщина была не так молода, где-то около тридцати, под глазами расплылась тушь, как будто женщина плакала, впрочем, она показалась Аллану вполне миловидной. Он прошел совсем близко от женщины, его взгляд остановился на глубоком вырезе ее пестрого платья, и он осведомился у нее, который сейчас может быть час. Женщина посмотрела на него равнодушным, ничего не видящим взглядом и сказала, что у нее нет часов. Аллан в ожидании Виктора вышел на залитую солнцем улицу.

Виктор еще не возвращался — на всякий случай Аллан заглянул в дверь бара, но там по-прежнему никого из знакомых не было, и он поплелся обратно в кафе. Женщина не отрывала глаз от голубой поверхности столика, время от времени поднося рюмку к губам. В конце концов явился Виктор, он сошел с троллейбуса, в руке у него была спортивная сумка, и Аллан радостно помахал ему. Женщина открыла сумочку, пошарила там, высыпала на стол все ее содержимое, затем запихала обратно: наверняка захотела еще выпить, но даже у такой изысканной дамы нет порой денег, злорадно подумал Аллан. Женщина встала и, пошатываясь, пошла к двери.

— Ну а ты чего тут высматриваешь? — удивился Виктор.

— Сколько взял? — спросил Аллан, и Виктор, ухмыляясь, поднял вверх три пальца.

Выбрали место у края кустарника, где валялась ржавая кабина грузовика, трава здесь была примята.

— Недурненькое местечко, — произнес Виктор, хихикнув, и подмигнул Аллану. — А может, еще лучше найдем?

Они направились к песчаной насыпи, возле которой проходила глубокая канава, на дне ее виднелась залитая битумом труба, чуть дальше стоял бульдозер — канава в том месте была уже засыпана, и они без особого труда пересекли ее. Затем все-таки вернулись краем насыпи обратно, и тут Аллан заметил в кустах спящего мужчину.