Йозеф Кот - День рождения

— Пойдемте дальше, — безжалостно прервал я его восторги. — Скоро стемнеет, а я хотел бы еще осмотреть чердак и подвал.

— Как угодно. — Он взял с комода тройной подсвечник. — Это на случай, если темнота застанет нас врасплох. Там, внизу, нет электрического освещения.

Осмотр чердака и подвала ничего не дал. В глубине души я надеялся, что тут где-нибудь мы обнаружим еще одного квартиранта «Курьей ножки», который по неизвестным причинам тайно поселился под ее надежным кровом. Но никаких следов мы не обнаружили — повсюду царил образцовый беспорядок, валялись груды пожелтевших книг и никому не нужных бумаг, ржавые светильники, дырявые ведерки для угля и тому подобный хлам, свидетельствующий о том, что ни чердак, ни подвал не принадлежали к экспозиции замка, хотя я добродушно заметил кастеляну, что в них, валюты ради, можно бы устроить первоклассные застенки и казематы. Кастелян возразил, что таких статей у него в бюджете нет, и мы вернулись в его кабинет. Я скромно заметил, что он еще не указал мне место ночлега.

— Конечно же, в Розовом салоне, — сказал Юрига. — Он прямо создан для ночлега. Но я думал, вы будете бодрствовать вместе со мной…

— Глупости, — отрезал я. — Вы же сами говорили, что призрак к вам не входит. А мне надо с ним потолковать. Конечно, если он существует.

— Никогда не забуду вашей услуги! — воскликнул Юрига. — В Розовом салоне есть кровать под балдахином. В ней спала графиня Элеонора, когда развелась с герцогом из Дубравки. Говорят, очень красивая была дама. Только вот портрет ее не сохранился, — добавил он с некоторым смущением.

— В котором часу раздаются эти шаги?

— Как только часы в вестибюле пробьют полночь.

— Значит, впереди еще шесть часов. Что станем делать?

Юрига предложил посмотреть телевизор. Изображение было нечеткое, экран мелькал, как часто бывает в таких глухих уголках, но хотя бы это избавляло нас от разговоров. Мой хозяин вскоре задремал. Возможно, сказались бессонные ночи, а может, у него был слишком развит вкус к реализму. Я выключил телевизор и ушел в Розовый салон. Поужинал и, не раздеваясь, бросился на кровать. Скрипнули пружины, и я куда-то провалился. Отлично выглаженные простыни холодили.

Незадолго до полуночи я встал в засаду на лестнице, спрятавшись в нише около входа в картинную галерею; отсюда хорошо просматривался коридор в обе стороны, видны были и часы в вестибюле, где мерцала слабенькая двадцатипятисвечовая лампочка. Едва глубокий, звучный гонг часов пробил двенадцать раз, из картинной галереи донеслись крадущиеся шаги. Я затаил дыхание и прижался к холодной шершавой стене. В тот момент, когда шаги шлепали мимо меня, я почти вклеился в стену. Шаги стали удаляться, и при свете вестибюльной лампочки я разглядел высокую тощую фигуру, закутанную в обыкновенную простыню. Под мышкой фигура держала толстую голубую папку, а на голове ее торчал какой-то неправдоподобный кивер, слегка вздрагивавший при каждом ее шаге. Фигура остановилась у двери в кабинет, постояла в нерешительности, потом круто повернулась и побрела обратно к тому месту, где я прятался.

Я вышел из ниши. Фигура всполошилась так, что едва не выронила папку, но тут же выпрямилась, надвинула кивер пониже на лоб и, сверля меня горящими глазами, трижды коротко, отрывисто, словно на театральной сцене, пробубнила:

— Бу-бу-бу.

Я не двигался, тогда она попробовала другое средство — высунула длинный тонкий язык.

— Ни к чему это, — сказал я.

— Вижу, — с досадой отозвалось привидение. — Совсем уже никуда не гожусь. Даже испугать никого не умею.

— Даже если б умели, я бы все равно не испугался, потому что знаю — вы не существуете.

— Протестую, — сказало привидение. — Вы меня видите, стало быть, существую.

— Видеть можно и мираж.

— Это еще не значит, что мираж не существует. — Призрак помахал своей папкой. — Это видите?

— Что вы хотите сказать?

— Тут бумаги, один бумаги. Бумаги существуют?

— Конечно.

— И что же, они висят в воздухе или их кто-то держит?

— Ну, держит.

— Какого же вам еще доказательства?

Я пригласил привидение в Розовый салон. Оно сначала отнекивалось, потом медленно проплыло следом за мной и уселось в плетеную качалку.

— Вы приехали сюда из-за меня? — спросило оно тонким приглушенным голосом.

— Согласитесь, это несколько некрасиво, — сказал я, — являться в объекте, находящемся под охраной государства.

— Не я выбирал место, — возразило оно. — Знаю, есть куда более приятные здания, один внешний вид которых уже усиливает эффект потусторонних явлений. Но что делать? Скажите сами!