Никола Хотель - Это всегда была ты

– Кто-то только что сказал «соски»?

Я не могу определить, кому принадлежит голос, и все еще соображаю, отвечать мне или нет, когда Харпер рядом со мной издает крик, за которым следует громкий смех.

– Черт возьми, здесь же совсем ничего не просвечивает. Где ведро воды, когда оно так нужно?

– Убирайся из моей примерочной, Ной, или, клянусь тебе, я позову охрану, и тебя вышвырнут отсюда. Наверняка здесь есть кто-то.

– Извините, выбрал неправильную примерочную, на самом деле я хотел нанести визит своей сестричке.

И прежде чем я успеваю опомниться, моя занавеска отодвигается в сторону. Я вскакиваю и смотрю широко раскрытыми глазами в лицо Ноя. И в свет от его камеры мобильного телефона.

– У тебя что, совсем крыша поехала, Ной Блейкли?

Панически я снова задергиваю занавеску и придерживаю ее, как будто могу таким образом держать Ноя снаружи.

– Черный? – говорит он ошарашенно. – Серьезно, корица? Неужели не было чего-нибудь красивого, похожего на леопардовый принт? Или звезды и полосы? Мне нравятся женщины, которые демонстрируют всем патриотизм прямо на своей голой коже.

– Свали отсюда! – я беспокойно сдергиваю с себя бикини и снова надеваю одежду, чтобы как можно скорее выбраться из этой кабинки. – Если ты выложишь это в Инстаграм, я клянусь тебе, что напишу на тебя заявление в полицию. Вне зависимости от того, что ты мой брат. – Я неловко застегиваю пуговицы джинсов и последним делом проскальзываю в свою обувь. – Это ни в какие рамки не лезет, Ной!

– За кого ты меня держишь? Я бы никогда этого не сделал. – мне кажется, или он действительно звучит обиженно? – Для этого я и послал, – он делает драматическую паузу, – фотку прямо Ашеру. Кто-то должен дать тебе квалифицированный совет, и я думаю, что мой старший брат в самый раз годится для этого.

– Ты сделал что?.. – я так ошарашена, что чуть было не отрываю занавеску, когда рывком открываю ее. Мои руки сжимаются в кулаки, и я намерена использовать их, если он сейчас скажет еще хоть одно неверное слово. – Скажи мне, что ты этого не делал, Ной Блейкли!

Он улыбается мне раздражающе расслабленно.

– Я не делал этого.

– Это правда, или ты говоришь это только потому, что я этого от тебя потребовала?

– Это вопрос с подвохом?

– Ной.

Я начинаю дрожать всем телом.

Он бросает на Харпер взгляд, просящий о помощи. Она сейчас как раз выходит из кабинки полностью одетая, прижимая к груди вешалку с бикини.

– Да в чем проблема? Если ты будешь плавать, он все равно увидит тебя в нем. – его взгляд мечется от Харпер ко мне, и то, что он читает на наших лицах, заставляет его стушеваться. – Ну, хорошо, может быть, я все еще могу удалить фото, – говорит он. – Если он еще не видел.

Но вот уже вибрирует мой смартфон, и на экране вспыхивают четыре слова Ашера, сжимающие мне горло.

Ашер: Айви, что это значит?

Это уже слишком. Я прижимаю руки к лицу, и слезы начинают литься из моих глаз. В отчаянии я падаю на табуретку. Мое тело сотрясается от рыданий, а я просто больше не могу контролировать это. Я понимаю, что слишком остро на все реагирую, но Ной послал ему фото, и теперь я чувствую себя полностью обнаженной и уязвимой. Наверное, Ашер думает, что это была моя идея. Как Ной мог так поступить со мной?

– Ты такой бесчувственный придурок! – ругается Харпер. Ее руки обвивают мое тело, и она прижимает меня к своему животу, гладя меня по голове и бормоча успокаивающие слова, которых я не понимаю. Несколько минут я сижу так, делая рубашку Харпер мокрой насквозь.

В какой-то момент она, кажется, делает какой-то жест в сторону Ноя; это я замечаю по тому, как она покачивается. Наконец Харпер говорит:

– Ах, Айви. Мне так жаль.

– Не так уж все плохо, ты же отлично выглядишь на этой фотографии, – говорит Ной, и я иду прямо на него. Не то чтобы его это впечатлило. – Крайне секси, честно. Во всяком случае, Ашер как минимум покусает себе локти, потому что у него нет шансов увидеть твое бикини вживую, потому что он не поедет с нами.

– Ты такой дурак, Ной. Дело вовсе не в этой дебильной фотографии.

– Нет?

Мое лицо заливается жаром только для того, чтобы в следующее мгновение стать ледяным. Жарко, холодно. Потом я слышу, как кто-то из магазина подходит к нам и спрашивает, что случилось.

– Все в порядке, – быстро говорит Харпер.

– Да, точно. – Ной корчит сочувствующую мину. – Мне кажется, это все просто свет, из-за этого постоянно хочется разразиться слезами. Это освещение кабины действительно паршиво, вы же и в самом деле видите в зеркале каждую уродливую пору…