Николя Фарг: Я была рядом

«Ero dietro di te». Знаешь, как это переводится с итальянского? «Я была за тобой» или «Я была рядом». Она и вправду на протяжении всего ужина сидела за столиком позади нас и все смотрела на меня, а я и не подозревал. Забавно, но теперь я понимаю, что эта фраза очень символична. А может быть, я слишком многое додумываю. Но ведь эта фраза почти говорит: «Все это время, все эти годы я была рядом, совсем близко, но ты меня не заметил. Хотя было очевидно, что мы — это я и ты — судьба. Но судьба каждый раз давала осечку. Теперь я здесь, вот и я. Я хочу, чтобы ты это знал, потому что настала твоя очередь действовать. И ты не сможешь сказать, что не был предупрежден и потому упустил главный шанс своей жизни». Правда?

После ужина официант принес мне вместе со счетом маленькую карточку. Ну ты знаешь, в ресторанах всегда выдают такие визитки с названием заведения, логотипом, адресом, телефоном и всем остальным. А в Италии — не знаю, заметил ты или нет, — они просто помешаны на подобных штуках: хорошая бумага, красивый шрифт, изысканная картинка, — в общем, эти карточки всегда подчеркивают индивидуальность ресторана, не зря они уделяют им такое внимание, не то что наши. На обороте карточки было написано: «Ero dietro di te — Alice», по-итальянски это имя произносится Аличе , а дальше номер телефона, как обычно в Италии начинающийся на 33 или 34. Официант с улыбкой протянул мне карточку и принялся по-итальянски объяснять, в чем дело. Я в ответ кивал, хотя на самом деле понимал примерно одно слово из пяти, однако, будучи неисправимо гордым, категорически отказывался признать свое полное незнание итальянского. Мне было страшно обидно, но я упорно продолжал кивать. Дурацкое поведение, да? Просто идиотское!

Заметив наконец, что я совершенно не врубаюсь, он повернулся к моему отцу и к мачехе — они говорят по-итальянски — и объяснил, что за столиком позади нас сидела девушка, которая непременно хотела оставить мне свой номер телефона. Официант явно находил ситуацию забавной и улыбался не переставая. Его улыбка была не насмешливой, не скептической. Наоборот, это была робкая улыбка, я бы даже сказал, взволнованно-робкая, удивленная. Он был воодушевлен и удивлен, он краснел от смущения — настолько нелепой и романтической ему показалась идея вот так запросто оставить мне свой телефон. В общем-то, конечно, такие штуки обычно проделывают в кино или в книжках, официанта вполне можно понять, вряд ли у него в ресторанчике такое случается каждый день. Сказать по правде, я не совсем отдавал себе отчет в происходящем, ведь это происходило со мной, записка предназначалась мне. Но я представляю, как странно это выглядело со стороны, да? И тогда я спросил у официанта, на этот раз по-английски, — ты, кстати, не замечал, что итальянцы, когда у них спрашиваешь: «Do you speak English?» — отвечают обычно: «Just a little bit» (« Джестэлительбит») — с таким жалким-жалким видом и со страшным акцентом: при этом большим и указательным пальцами делают такой жест. Они почему-то всегда отвечают: «Just a little bit», хотя на самом деле понимают английский и говорят в сто раз лучше, чем мы. Нет, не замечал? Ну так вот, вернемся к официанту. Я спрашиваю у него по-английски, изо всех сил стараясь сгладить французский акцент, — ведь это прямо стыд — слушать, как французы говорят по-английски, правда? — ну так вот, я спрашиваю у него, не ушла ли еще та девушка, красива ли она, потом прошу ее описать, ну и все такое. Я просто так спрашивал, забавы ради, хотел немного повеселить отца, мачеху и маленького братика. Просто из задора, чтобы переключиться, поболтать о глупостях, развеяться.

Мне было очень плохо в тот вечер, ты даже не представляешь себе, как плохо, клянусь! С тех пор как Александрина мне изменила, прошло уже больше месяца, но я все не мог прийти в себя, это было ужасно. Я вспоминал об этом каждый раз, когда видел ее, я пытался не думать, но ничего не получалось, наоборот, эти мысли стали преследовать меня, превратились в настоящую паранойю, у меня было чувство, будто меня поджаривают на медленном огне и огонь этот горит в моей собственной голове. Я был опустошен, обессилен, словно из меня высосали кровь, а в животе тяжелым грузом лежали гири, обычно если они появляются, то уже больше не отпускают, это физическое воплощение душевной боли — ты понимаешь, что я имею в виду? В таких случаях обычно прописывают антидепрессанты — прозак [1] Прозак — антидепрессант, широко используемый при бессоннице.