Рэйчел Бинленд - Флоренс Адлер плавает вечно [litres]

– Стюарт попросил меня выйти за него замуж.

Эстер, обычно с такой ловкостью изображающая отсутствие интереса к делам Анны, вытащила из-за стола стул и плюхнулась на него.

– Неужели? – Она не казалась особо удивленной.

– Я согласилась.

– А как же Трентон?

Это был логичный вопрос, и Анна знала, что родители тоже его зададут.

– Поступление нужно было не только для учебы, но и для моей безопасности. – Было ли это правдой? Она уже не знала. Не приди к власти нацисты, она бы безусловно осталась в Германии и поступила в университет. Но она теперь стала уже совсем другой девушкой. Столько всего случилось с тех пор.

– Стюарт мог бы подождать, – сказала Эстер.

– Мог бы. Но я не хочу.

– Что скажет твоя мать?

– О том, что он не еврей?

Эстер склонила голову на плечо, будто спрашивая: «О чем же еще?»

– Конечно, она будет разочарована, – сказала Анна, оборачивая ладони вокруг теплой кружки. Она сделала глоток горячего кофе, почувствовала, как оно скользит по горлу и расцветает в груди. – Они оба будут разочарованы.

Эстер посмотрела на нее как на безумную.

– Я не думаю, что все настолько плохо, как вам кажется.

– Разве?

– У брака со Стюартом есть свои преимущества, – сказала Анна. – Они это поймут.

– Визы?

Анна кивнула. Она не хотела давать Эстер ложное впечатление, не желала, чтобы та полагала, будто ее решение выйти за Стюарта принималось по расчету. Но Эстер была практичной женщиной. Конечно же, она понимала, что у такого союза есть и другие достоинства.

– Гражданство гражданством, – сказала Эстер, – но ты знаешь, что отец не дает ему ни цента?

Анна сделала еще один глоток. Маленькая часть ее наслаждалась возможностью сообщить новости.

– Вообще-то он решил присоединиться к семейному бизнесу.

Она казалась явно удивленной.

– Флоренс всегда говорила…

Анна подождала, пока она закончит фразу, но голос Эстер утих.

– Я знаю, что это тяжело, – наконец сказала Анна.

– Я иногда думаю об этом, – сказала Эстер. – Отказалась бы я от нее, выйди она за Стюарта.

– Он ее очень любил. Он сам мне сказал.

Эстер прижала руки к столешнице и стала их внимательно изучать. Она собиралась заплакать? Анна не могла понять.

– Но я знаю, – медленно сказала Анна, – что Флоренс хотела не Стюарта.

Эстер подняла на нее блестящие глаза.

– Чего она хотела?

Анна вспомнила, как смотрела на нее Флоренс в постели в ночь, когда пришло то самое письмо, и зажмурилась сама. Пусть Флоренс и завоевала их всех, существовала только одна вещь, которую она действительно хотела.

– Плавать вечно.

По щеке Эстер прокатилась слеза. Она зависла на подбородке, а потом упала ей на колени. Анна хотела сказать больше, но не могла придумать ничего, что могло бы утешить Эстер. Когда тишина стала невыносимой, она спросила:

– Вы расскажете Фанни сегодня?

Эстер кивнула и медленно выдохнула, будто не в состоянии поверить в собственные слова.

– Надо будет объяснить отсутствие Айзека, так что, наверное, я сделаю все одним махом. – Она кивнула в сторону спальни, где, наверное, еще спал Джозеф. – Джозеф поможет.

– Вы почувствуете себя лучше, когда расскажете ей. Все.

– Думаешь? – спросила Эстер, глядя Анне в глаза. – Или я наконец почувствую, что Флоренс правда больше нет?

Анна потянулась через стол и сжала ладони Эстер. Конечно, она предпочитала думать, что ее дочь находилась на пляже в Гри-Не. Анне и самой так нравилось представлять Флоренс. Гордо возвышающейся со вздернутыми над головой руками, внимательно следящей за водой в ожидании щедрой волны, которая подхватит ее и понесет через Ла-Манш до самого Дувра.

У персонажа Флоренс Адлер был реальный прототип – девушка, которая выросла в Атлантик-Сити. Ее звали Флоренс Ловенталь, и она приходится мне прапратетей.

Флоренс была пятой из шестерых детей. Ее родители, Хайман и Анна Ловенталь, владели ювелирным магазином и ломбардом на углу Вирджиния и Атлантик-авеню. Они растили своих детей – Руфь, Мириам, Грейс, Дэниела, Флоренс и Джозефа – в доме номер 129 по Стейтс-авеню.

Флоренс плавала за женскую команду Плавательного клуба «Амбассадор». Она выпустилась из старшей школы Атлантик-Сити в 1926-м – в том же году, когда Труди Эдерле стала первой женщиной, переплывшей Ла-Манш. В выпускном альбоме Флоренс написала: «Научите меня плавать», а своей возможной целью указала: «Переплыть Атлантический океан». После старшей школы она плавала за Университет Висконсина, а затем перевелась в Университет Пенсильвании. Ее мечтой, как у Эдерле, стало покорение Ла-Манша.