Михаил Гиголашвили - Кока

– Хотел жене подарок сделать – вот сделал! Лучше некуда! Чистая не́путь! А такие карманы у всех наших пришиты! Даже у директора, говорят, есть! А сидеть мне! Разве справедливо?

– Эх-ма, через нашу проходную пронесу и мать родную! – поддакнул кто-то сонно из темноты.

Единственное, чего палачи не могут отнять, – это сны, да и как их отнимешь? Ведь сон – это изнанка яви, её подкладка, истинное нутро, недоступное никому на свете. Но в душной камере, при ярком свете, в спёртом прокисшем воздухе и сны снятся однобокие, убогие, полублудливые, полудикие: шашлыки с хинкали, белые спелые груди у существ без лиц, тупики, где надо бесконечно кого-то ждать, какая-то размытая смятая рвань из кусков диковатых видений, без начала и конца, как в немом кино. Зэк спит часто, но урывками. Перед сном, ночью, камера долго не успокаивается – шушукается, кряхтит, ворочается, зевает, испускает ветры, мочится, вполголоса ругает ментов или шуршит бумажками, готовясь на дальняк. Затихает к часу-двум, а в шесть – уже подъём, и целый день суета и маета, можно только дремать. От всего этого ночной сон некрепок и шаток, не идёт на пользу, а дневной – рван, покорёжен, прерывист, неглубок.

Коке приснилось: он – в том дворовом сарае, где их поймали с Цуцико за игрой в “доктора-доктора”. Но там сейчас стоит золотозубый татарин, протягивает Коке шар зелёного гашиша, приговаривая: “Ш-ш-ш!.. Хорош-ш-ший гаш-шиш-ш-ш из Бадахш-ш-шана!.. Сам эмир Тимур его всегда курит!” Кока дёргается, чтобы взять, но вместо этого получает вопрос Замбахо из-за занавески:

– Что, сон плохой?

– Хороший сон. Шар плана дарили…

– Нама почему не пр-ринёс, ахпер-р-джан? – подал голос Гагик. – Не дали?

– Вот всегда так, – со вздохом отозвалось из полутьмы.

– Рай, мля, нам не светит, а в аду мы и так уже живём…

– Спите, заклинаю душой аллаха, покой дайте!

Засыпая, Кока вспоминал, как хан Тархан объяснял ему, почему грузинские воры верховодят в чёрном мире. Главное – в Грузии умеют воспитывать детей в вежливости и уважении к старшим и женщинам. При этом Грузия многонациональна, и потому с детства надо уметь ладить с разными людьми, разумно решать вопросы, быть вежливыми и обаятельными, где надо, и показывать клыки, где без этого не обойтись. Грузинские воры, с одной стороны, непревзойдённые домушники, открывают любые замки и сигнализации, заходят только к богатым, берут только деньги по принципу “Господи, прости, дай наскрести и вынести!”, с другой стороны – они рассудительны, справедливы, умелы, хитры, находчивы и настойчивы, знают назубок воровские законы, не пачкают себя кровью, вежливы, веротерпимы, держатся всегда с достоинством, знают, как с кем разговаривать, и кто какой язык понимает. Им можно доверять не только общаки и тюрьмы, но и зоны, края, города. Они – фокусники в своих делах! Так успешно, как они, никто не обносит квартиры и не дурит лохов! Одна проблема: многие из них морфинисты! А это нехорошо для вора, чьё слово – закон: ведь человек под кайфом не имеет полного контроля над собой, а в ломке вообще плох, как лох, на всякое способен ради дозы. Но всё-таки главное – воспитание: кем бы человек потом ни стал, он этого не забывает, это въедается в его сущность:

– Возьми Джабу Иоселиани – окончил театральный институт, защитил кандидатскую и докторскую диссертации, читал лекции в Тбилисском театральном институте и образован лучше, чем все их красные профессора, вместе взятые!

На вопрос Коки, почему русский криминал терпит, что грузинские воры верховодят в его вотчинах, хан Тархан пошевелил скульптурными пальцами:

– Русские грубы. Сам тон, каким они разговаривают, хамский, про слова уж не говорю! Невоздержанны, матерятся, пьют, как лошади, убивают недолго думая. У них нет уважения к старшим, нет традиций, застолья, культуры. Редко встретишь таких тонких и образованных, как Япончик. Голову теряют от богатства, а быть вору богатым нельзя – богач боится всегда и всего: пули, измены, подлога, бедности, тюрьмы, зависти, друзей и врагов!

Наверно, хан Тархан прав. Нугзар называл его, Коку, вежливым и щепетильным, “как все сололакские”. Ещё бы не быть таким, если вырос в таком дворе, где за всё надо держать ответ, и на такой улице, где следует обдумывать каждое слово, прежде чем сказать. Имя и уважение в районе зарабатывается с малых лет, и однажды наступает момент, когда имя уже работает на тебя, его надо только поддерживать и не марать.

Да будешь вежливым, имея такую бабушку! Мея-бэбо была с детства определена в немецкий пансион на Михайловском проспекте, где подъём в шесть утра, обливание холодной водой, физкультура, а далее целый день – занятия, уроки, языки, танцы, пение, музыка, манеры, этикет, церковь, скудная еда и ранний сон!.. Бабушка не уставала всё детство ненавязчиво, но настойчиво вдалбливать Коке правила жизни, “чтобы в будущем не будировать приличных людей”. В трамвае и автобусе уступай место старику. Когда в комнату входит дама – встань, ноги не отсохнут. Когда говоришь с человеком, не надо шарить по карманам, сморкаться или глазеть по сторонам. Если видишь: старушка несёт тяжелое – помоги, ты тоже будешь стар. При смехе или улыбке рот ни в коем случае не закрывай рукой – улыбка освещает жизнь, источает позитив, она – единственное, что отличает нас от зверей, а холопская манера прикрывать рот при смехе пошла от кухарок, лакеев, челяди и прислуги из-за робости перед господами, из-за страха грубым смехом обеспокоить хозяев или огорчить их видом ломаных и гнилых зубов. Запомни: свободные люди смеются открыто и свободно! Но в то же время пасть до упора не разевай! Если хочешь взять спутницу под руку, не перевивайся с ней руками, как солдат с поварихой на бульваре, а легко поддерживай её за локоть. Руку старшим первым не протягивай. Когда говоришь с кем-то – смотри в глаза, а то подумают, что лжёшь. Когда взрослые говорят, не перебивай, не прерывай их, не лезь в разговор, а дождись паузы. Если у дамы или пожилого человека что-то упало – не поленись поднять, спина не треснет. Не забывай два волшебных слова: “спасибо” и “пожалуйста”. Дам всегда пропускай вперёд. Помогай им надевать верхнюю одежду. Открывай тугие двери. За столом сиди прямо – нас в заведении били линейкой по спинам, если мы сутулились. Над едой не склоняйся, как пёс Мура, не отнимут. Своей ложкой и вилкой в общее блюдо не лезь. За едой не спеши, жуй тщательно, каждый кусок прожёвывай тридцать три раза. Воду старайся во время еды не пить. С набитым ртом не говори, не то оплюёшь всех за столом. Не хватай первым с блюда куски: не бойся, не голодное время, всем достанется. Ни при каких обстоятельствах руками не ешь, и пальцы, боже сохрани, не облизывай, так кинтошки [192] От кинто – мелкие торговцы, разносчики фруктов и овощей, участники весёлых попоек (груз.). с Авлабара делают, а ты воспитанный человек, сололакчанин, не забывай этого никогда. Вилку держи в левой руке, нож и ложку – в правой. Не размахивай вилкой и ножом – можно глаз лишиться! Чай в блюдечко не наливай – ты не купчиха. Лимон в чашке не дави ложкой. Локти не ставь на стол. Ногами не дрыгай. С хлебом и вообще с едой – не играйся, не игрушка. Если вошёл, а люди едят, говори: “Приятного аппетита!” – а после еды не забудь сказать хозяйке слова благодарности за вкусную еду, даже если эта еда не пришлась тебе по душе. На тарелке не оставляй кусков – это делают только невежи.