Джон Чивер - Исполинское радио

На месте, которое указала им по карте Хэлен Джексон, никакого дома не оказалось. Если бы кофейник не был серебряным, Виктор выкинул бы его в канаву и поехал бы дальше.

Они свернули на грунтовую дорогу, которая тянулась параллельно реке, остановились у бензиновой колонки и вышли из машины расспросить дорогу.

— Знаю, как же, — сказал человек, отпускающий бензин. — Знаю, где Сауэры живут. Их причал прямо против дороги, да вот лодочник был только что здесь.

Бензинщик открыл дверку, сложил руки рупором и крикнул:

— Пэрли! Тут вот хотят на тот берег перебраться.

— Мне нужно передать одну вещицу, — сказал Виктор.

— Да вот он вас перевезет. Вы прекрасно проедетесь. Все равно ему нечего делать. Он целый день здесь околачивается, все уши мне прожужжал. Пэрли! Пэрли!

Виктор и Тереза перешли вместе с ним дорогу к маленькому перекошенному речному причалу. Старик сидел и чистил металлические части на катере.

— Я вас сейчас перевезу туда и обратно, мигом.

— Я обожду здесь,—-сказала Тереза.

По обе стороны реки росли деревья, свешиваясь к воде ветвями. Река, широкая в том месте, где был причал, дальше, вверх по течению, сужалась и, извиваясь, исчезала в горах. Тереза так увлеклась пейзажем, что не слышала, о чем говорил Виктор с лодочником.

— Скажите вашей даме, чтобы шла сюда, — сказал старик.

Она повернула голову, Виктор подал ей руку и помог ей перейти в лодку. Старик напялил грязную морскую фуражку, и они поплыли против течения. Течение было сильное, и лодка двигалась медленно, так что они не сразу различили острова, но вот вдруг они увидели, как светлая полоска воды отделяет кусок суши, который до этого казался им простым выступом. Затем они обогнули остров и вдруг очутились у причала в небольшой бухточке. Виктор поднялся по тропинке, которая вела от причала к ветхому дощатому дому цвета морилки. Сад соединялся с домом беседкой, образованной из длинных кедровых прутьев и растущих вдоль них роз.

Виктор нажал звонок. Старая служанка открыла дверь и провела его через весь дом на крылечко, где сидела миссис Сауэр с шитьем на коленях. Она поблагодарила его за кофейник и, когда он повернулся, чтобы уйти, спросила, один ли он приехал или с кем-нибудь.

— Я еду с женой, с миссис Маккензи, — сказал Виктор. — Мы направляемся в Квебек.

— Ну что ж, пришло время пить, как говаривал Галбот, — сказала старая дама.— И вы сделали бы доброе дело, если бы вы и ваша жена согласились выпить со мной по коктейлю.

Виктор вышел на кедровую аллейку, где его ожидала Тереза, и повел ее в дом.

— Я знаю, как вам некогда, дети, — сказала старуха. — Я знаю, что с вашей стороны это жертва — задержаться у нас. Но мы с мистером Сауэром в этом году так одиноки! Сижу себе здесь и подрубаю шторы для кухаркиной комнаты. Скучища...

Она подняла на минутку руки с шитьем и снова опустила их на колени.

—- Но раз уж вы так милы, что соглашаетесь выпить с нами по коктейлю, позвольте просить вас еще об одном одолжении. Я хочу, чтобы вы сами приготовили коктейли. Обычно этим занимается Агнес — та, что открыла вам дверь, — она всегда разбавляет джин водой. Все, что надо, вы найдете в чулане. Идите прямо через столовую.

Индийские коврики устилали пол просторной гостиной. Камин был сложен из нетесаного камня, и над ним, разумеется, красовались оленьи рога. В конце огромной и унылой столовой Виктор обнаружил чулан. Старая служанка вручила ему бутылки и мешалку для коктейля.

— Как хорошо, что вы остаетесь, — сказала она. — Я так и знала, что она вас пригласит. Этот год она так одинока, что мне за нее даже иной раз становится жутко. Это чудесная женщина, чудесная! Но за последнее время она стала на себя не похожа. Пьет каждый день с одиннадцати утра. А то и с десяти.

Мешалка для коктейлей была получена в качестве приза от яхт-клуба, а тяжелый серебряный поднос был подарком мистеру Сауэру от его товарищей по фирме.

Когда Виктор вернулся на крыльцо, Тереза уже сидела и подрубала шторку.

— Как приятно снова почувствовать вкус джина! — воскликнула старая миссис Сауэр. — Не знаю, о чем только думает Агнес, разбавляя коктейли водой. Это превосходная женщина и очень преданная, но она стареет, увы, она стареет! Иногда мне кажется, что ее покидает разум. В холодильнике она держит мыльные стружки, а на ночь кладет себе под подушку топор.

— Какая счастливая звезда привела к нам этих очаровательных гостей? — спросил старый джентльмен, подходя к крыльцу.