Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

Вроде бы пора уяснить довольно нехитрую истину: народ, чей потенциал к общественно-политической деятельности полностью приватизирован властями, превращается в песок, и это хорошо — для власти — лишь когда песок принимает в себя все проблемы и недовольства. Когда же появляется протестная сила, имеющая точку опоры вне бархана, попытка держать бархан в прежнем состоянии самоубийственна. Особенно заметно это окажется, когда последним рефлекторным движением будет попытка все же опереться на песок, но тот привычно расползется… В столетнюю годовщину падения монархии, казавшейся незыблемой и вечной, подобные нехитрые истины выглядят едва ли не аксиомами. Способны ли нынешние правители учиться если не на опыте предшественников, то хотя бы на его сегодняшнем повторении? Если честно, без особой бодрости представляю себе обсуждение ответа на данный вопрос нашими потомками в 2117 году.

Тихон Гончаров попросил меня прокомментировать для «Новороссии»слова руководителя оккупационной администрации «Донецкой области» Жебривского о необходимости «возвращения Ростовской области в лоно Украины» (другие украинские чиновники еще более нескромны в своих притязаниях — так, министр инфраструктуры Омелян возжелал вместе с Крымом «вернуть Кубань», некоторые и про Белгород с Воронежем в охоточку упоминают).

А что тут скажешь? Все это звучит, конечно, достаточно смешно. Как и, например, нам, жителям Ростова, кажется смешным, когда некоторые казаки говорят, что они не русские. Так говорит не то чтобы большая, но достаточно значимая часть их, заметная. В Новочеркасск даже приезжаешь на казачий конгресс, а некоторые говорят — это не русский город, мы не русские и подобную ахинею.

Это звучит смешно, с одной стороны. С другой стороны, само понятие «украинство» тоже начиналось с шуток, анекдотов, с «Энеиды» Котляревского и так далее. А теперь есть самая большая (даже без Донбасса и Крыма) страна Европы, консолидированная на крови, которая претендует на Ростов, Воронеж, Белгород. Это опять-таки звучит смешно, но когда-то и само «украинство» в фундаменте было смешным. Поэтому это тот смех, которым можно сдержанно посмеяться, но вместе с тем призадуматься. Ведь с нынешней динамикой, с нынешним, мягко говоря, халатным отношением со стороны Российской Федерации к «украинским партнерам» подобные тенденции могут закончиться отнюдь не весело. Это смех с опаской и горечью.

В начале декабря 2013 года я написал небольшую полемическую статью о разгоравшемся киевском Майдане, который, несмотря на совсем тогда нежный свой возраст, уже успел почти полностью переродиться из явления с объективными и реальными социально-экономическими и общественно-политическими предпосылками в необандеровско-русофобскую вакханалию, имевшую отчетливые приметы западной инспирации. Заметка начиналась с отрывка из известного рассказа Ярослава Галана про девочку, которую бандеровцы пытались накормить мясом зарубленных на ее глазах родителей. Когда я разместил заметку в том числе и в своем Живом Журнале, комментарии немедленно посетил юзер с ником Питон, вообще знаменитый тем, что отмечался в любых российских постах на украинскую тему (может, и до сих пор отмечается, сейчас как-то меньше слежу). Сей персонаж немедленно обвинил меня в платной прокремлевской пропаганде. Нужно сказать, что в друзьях у меня его не было, ЖЖ мой отнюдь не в лидерах рейтингов, и я задал ему давно терзавший меня вопрос: неужели у него стоит некое тревожное оповещение, реагирующее на ключевые слова и указывающее, куда в данный момент времени нужно лететь на виртуальный бой с москалями? Питон неловко отшутился, что такая опция, имейся она у него, верещала бы каждую минуту, но при этом сказал важную вещь: мол, мой пост он посетил из-за рассказа про девочку, который «каноничен». Насчет отсутствия оповещения соврал, полагаю, а вот на тему Галана волей-неволей оказался кристально честен: творчество этого незаурядного писателя и само его имя по сию пору действует на необандеровцев, как отчитка на бесов.

И ведь даже в «кляты москали» Галана не запихнуть. Сын галицкого русофила, попавшего за свои убеждения в Талергоф, он часто рассказывал об австро-венгерских репрессиях против русинов, о Мармарош-Сиготских процессах, поддерживал возвращение Галиции к историческим общерусским корням, но сам в зрелом возрасте стал носителем скорее украинской идентичности, причем порой подчеркнутым. Так, незадолго до смерти он критиковал преимущественное положение русского языка перед украинским в публичной жизни Львова. Но при этом он ясно видел смертоносность заряда, который Галиции, а следом и чересчур поспешно и некритично принявшей её в свои объятия Советской Украине несет дикая смесь разнузданного этношовинизма (назвать благородным по своей сути словом «национализм» воззрения Донцова, Бандеры и всей этой гоп-компании как-то не получается) с грекокатолическим фундаментализмом.