Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции

Смагин Станислав Анатольевич

родился в 1984 г. в Ростове-на-Дону. Окончил факультет социологии и политологии РГУ. Политаналитик и журналист.

Автор ряда изданий и порталов, в т. ч. «Известия», «Культура», «Народные новости», «Свободная пресса» и др.

Лауреат премии «Справедливой России».

Живет в Ростовской обл.

В свое время, когда на экраны выходил «Сибирский цирюльник» Никиты Михалкова, злые языки шутили: дескать, мэтр сначала снял минутную эпизодическую сцену с собой в роли русского царя, а затем уже все остальное. Я с радостью пересказывал сей анекдот, ибо относился к Никите Сергеевичу не очень, да что там, очень не. Сейчас мое отношение сильно поменялось, равно как поменялся и строй мысли. И я думаю: если режиссер считает некий эпизод, пусть даже маленький и, по совпадению, с актерским участием самого себя, смыслообразующим для фильма, — почему бы не снять его первым, чтобы затем нанизывать на него все остальное? Имеет полное право. Это справедливо и по отношению к любому творчеству и любому художнику.

Когда я решил сесть за книгу, то первым делом решил определиться с названием. Конечно, название для книги, а не книга для названия, и все же имя в судьбе многое задает и определяет. Сразу пришли в голову великие строки Анны Андреевны Ахматовой: «Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был». Полностью — слишком объемно, я никак не «была», да и начинать название с «я»… Мне милы коллективистские, общинные ценности и лозунг «я — последняя буква алфавита». А «яканий» в этой книге и так наберется вдосталь.

Сократить до «там, где мой народ, к несчастью, был»?Но он ведь и остается, и останется, верю и уверен. Опять же, «к несчастью» в названии… Не надо программироваться на горе и потерю. Это очень грустная книга, но с надеждой на лучшее.

Вот и осталось «Там, где мой народ». Лучше, правильнее всего.

Какова цель этой книги? Не знаю. Устыдить кого-то? Хотелось бы, но я не столь амбициозен и напыщен, чтобы самопровозгласиться «больной совестью России». Открыть кому-то что-то? Люди по эрэфовскую сторону границы и так знают все, о чем говорится в книге, более того, они ее полноценные соавторы. Люди по ту сторону тоже все знают и понимают. Наверное, это просто случай, о котором говорят, что, если можешь не писать, не пиши. Я не мог не писать.

Долго думал, не принесу ли я вреда этой книгой, вслух сказав о вещах, которые почти все видят и понимают, пусть и под разным углом и с разным настроением, и при этом — боятся или не хотят обсуждать вслух. Кто-то из лучших побуждений, чтобы не разочаровываться самому и не разочаровать единомышленников, кто-то — потому что вносит свою лепту в эти вещи. И все же, пришел я к выводу, без горькой правды не обойтись. Пусть даже не всей правды, частички, всю я боюсь открывать сам себе.

У этой книги нет четкой выверенной структуры и безупречного хронологического скелета, точнее, они есть, но относительны. Это заметки и размышления, как излитые на бумагу только сейчас, так уже и публиковавшиеся в электронных СМИ, без строгой связности и с условной последовательностью, объединенные лишь общей идеей, точнее, несколькими идеями и порывами.

Надеюсь, мой труд не был напрасен.

После конференции нашего объединения «Юг России» мы сидим в кафе гостиницы «Шахтер Плаза».Я говорю своим донецким друзьям, Сергею Барышникову и Сергею Чепику, какая тяжелая и душная атмосфера стоит в РФ. О том, что если начать выносить за пределы круга общения людей, агрессивно или пассивно не понимающих всю суть войны Донбасса за свободу и русское будущее, то внутри круга останутся несколько человек. О том, как ругаешься и ссоришься с близкими и родными, кидающими фразы типа «чего туда ездить, доехал до границы, помахал ручкой — и обратно» или восхищающимися предоставлением российского гражданства западным актерам и обижающимися на ответ «лучше бы жителям Донбасса дали».