Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

Должен отметить, что отдельный стимул попасть в число награжденных и отмеченных в рамках этой премии — сама церемония награждения. Редко какое мероприятие такого уровня и с такими гостями проходит в аналогично теплой, почти домашней атмосфере. Опять же, прекрасное сопровождение — великолепные певцы и танцоры, гениальный пианист, доставивший колоссальное удовольствие молодой военный хор. Отдельно отмечу радость быть рядом с Еленой Драпеко, явно присутствовавшей не только из-за статуса депутата от СР, но и по зову души, и Владимиром Конкиным. Вчера ты проезжаешь с другом, Ромой Иоффе, в вагоне метро «Сокольники» и вспоминаешь фразу из бессмертного фильма «В Сокольники он рвется, гад, там есть где спрятаться», а сегодня поседевший, но лишь прибавивший в боевом задоре Володя Шарапов дружески обнимает тебя и говорит поразительно теплые слова. И Лиза Бричкина тут же. Замечательные эмоции.

Взяв слово после вручения диплома и памятных призов, я в первую очередь поблагодарил соучредителей премии, «Роман-газету» и партию «Справедливая Россия», за желание поощрить творчество (в моем случае публицистическое), не вписывающееся в два самых шумных и накачиваемых разнообразными ресурсами направления современной РФ: речь о либеральной русофобии и казенном квазипатриотизме в духе «чего изволите». Отрадно ведь, что есть признание и свободной гражданско-патриотической позиции.

Что же до того, кому и чему я посвятил это скромное достижение, то посвятил я его Донбассу, как посвящена ему и значительная часть моих статей и очерков, вошедших в заявку на премию. Донбасс не просто тема моего творчества, тема — какое-то отвлеченное холодное слово. Донбасс — важнейшая каждодневная часть моей жизни. Мое посвящение было всем его павшим героям, легендарным как Гиви и Моторола, и тем, кого знали только соратники и семья.

Мое посвящение и поклон были всем моим донбасским друзьям, нескольким десяткам знакомых лично и нескольким миллионам пока незнакомых, но тоже близких и родных. Мне было важно сказать все это со сцены, и замечательно, что люди, я увидел и услышал по аплодисментам, прониклись.

В заключение же я сказал спасибо лидеру СР Сергею Миронову, на недавнем праздновании очередной годовщины возвращения Крыма, события, безусловно, великого и значимого, высказавшегося в ключе: до тех пор, пока Донбасс не повторит путь Крыма в русскую гавань, любые крымские торжества останутся праздником со слезами на глазах.

В конце марта 2017 года во многих городах РФ состоялись протестные акциипод антикоррупционными и антивластными лозунгами. Зачинателем их, равно как и автором информационного повода к ним, был небезызвестный А. Навальный. Мне сложно давать холодную объективную оценку данных акций, ибо к текущей политической системе РФ во всей ее полноте отношусь не многим лучше, чем к ее либеральным оппонентам, и это отношение вполне может быть передано при помощи широко известной в узких кругах «дилеммы Эскобара» (лидер маргинальной украинской рок-группы Bredor, некто Эскобар, на предложение сравнить два объекта недвусмысленно дал понять при помощи обсценной и пейоративной лексики, что сравнение не имеет смысла ввиду практически одинаковой для него неприемлемости обоих сравниваемых объектов). Но один частный и при этом крайне важный момент все же отмечу.

Широкие обывательские массы на воскресные протесты отреагировали примерно так же, как на ставшие для них формальным поводом разоблачения Навального, сиречь с превеликим равнодушием. В ряды протестующих не встали, но и на защиту хрупкого здания отечественной суверенной демократии не бросились.

Почему никакой видимой реакции не удалось дождаться от громко заявленных когда-то «Антимайданов», понятно вполне: любому неангажированному наблюдателю изначально была очевидна их единосущность конторе «Рога и копыта». Но обычные люди, без косух, бандан и георгиевских ленточек размером с нательный крест Стаса Михайлова, должны были хоть как-то продемонстрировать ту высочайшую поддержку, которую, судя по рейтингам, имеет российская власть и ее первые лица! В конце концов, первая русская революция 1905–1907 годов была подавлена во многом благодаря почти стихийной самоорганизации консервативно настроенных обывателей, с неприязнью отнесшихся к левому радикализму и нигилизму.

Да, потом поражение ждало уже эти окрепшие и обустроившиеся институционально консервативные силы, по большому счету отвергнутые государственным аппаратом и правящими элитами. В нынешней ситуации, однако, и неудачи после триумфа быть не может — нет почвы для триумфа. Любое низовое охранительство государственных устоев встречается верхами, мягко говоря, без энтузиазма. Деятели и движения, декларировавшие критическое отношение к власти и одновременно готовность защищать государственность и национальную безопасность, пребывают в маргинальном поле и информационном вакууме без внятных шансов выбраться оттуда (Стрелков как самое характерное олицетворение сказанного). Даже предельно лоялистский, но при этом достаточно искренний и живой «Уралвагонзавод», столь напугавший некогда «сахарное болото», был быстро втиснут в узкие рамки полпред-ского костюма И. Холманских. Стихийное политическое творчество низов — штука опасная, временами она не без пользы, но лучше зря не будить.