Жорж Старков - Город ненаступившей зимы [СИ]

Николай проснулся за две минуты до того, как сон должен был оборвать неподкупный будильник сотового телефона. В уголке экрана горели бесстыдные 11:58. Мужчина потёр заспанные глаза, которые никак не хотели открываться. Второй за сегодняшний день подъём оказался несносно тяжелее первого. В первый раз Булавин проснулся в восемь и, уже было, собирался по-быстрому одеться и направляться на встречу, как ему пришло СМС, в котором время разговора с Сардиевым переносилось на час дня. Тогда Николай благостно завалился обратно в кровать, завёл будильник по новой и на новое время, провалился в утренний сон, что оказался гораздо крепче сна ночного.

Всё же сумев оторвать друг от друга, словно склеенные меж собой, веки, рывком встал с кровати, потянулся, нащупал в кармане джинсов сигареты.

— Форточку открой, — донеслось из под одеяла, где пряталась от солнечных лучей кассирша небольшого магазинчика.

Николай без слов повиновался и с неприятным скрипом дерева о дерево, распахнул форточку. Вчера он и не думал, что проведёт ночь вне дома. Как бы сказал его отец — «так уж карта легла». По большому счёту, Юля ему никогда, особо-то, и не нравилась. Разве что, в средних классах, но это не в счёт… Хотя, надо признать, внешне девица была вполне привлекательна. Однако, какого-то влечения не ощущалось и если бы не подогревшее кровь спиртное, Булавин бы вряд ли так бурно отреагировал на кокетство кассирши магазинчика, в котором за день успел скупить почти весь запас холодного пива.

Самой же Юле Булавин нравился, но, тоже, отнюдь, не до чёртиков. Первую скрипку во внезапной интрижке сыграла самая банальная физиология. Мужчины у Юли не было уже четыре месяца и Николай пришёлся весьма кстати. Надо сказать, что поклонников у продавщицы имелось немало. Правда, подходящих, для того чтобы делить с ней постель, среди них она не видела. Половина была значительно моложе и не вызывала никаких чувств, кроме, пожалуй, похожих на материнские. Другая половина — либо алкоголики за сорок, либо женатые ровесники, желающие просто разрядиться с кем-нибудь на стороне. Николай тоже, вроде бы подходил под вторую категорию, но, всё же, имелся и фактор ностальгии. Так что, кандидатура для разового секса казалась Юле вполне подходящей.

— Собираешься? — снова донеслось из под одеяла.

— Да, пора, — отрешённо отозвался Коля. — У меня встреча.

— Знаю. Поешь?

— Нет. Не хочу, спасибо, — не оборачиваясь, пробубнил Булавин.

Юля протяжно смотрела в спину случайного любовника, подперев щеку кулачком. Ей подумалось, что ночью было вовсе неплохо и Николай вполне мог бы, время от времени, скрашивать её девичье одиночество. Хотя, конечно, это был всего лишь самообман и она это прекрасно понимала. Чувствовала эманации стыда, исходящие от мужчины. А стыд — лучший магнит к супружеской постели.

— Коля, — наконец проговорила она, — так и будем в молчанку играть? Чего ты как маленький?!

Вместо ответа Николай немного нелепо поднялся с кровати и стал крутить головой в поисках «гробика» для окурка. Увидев немой вопрос к пустоте, Юля укоризненно покачала головой, достала из под кровати пепельницу и протянула мужчине.

— Спасибо, — кивнул тот, схватил со спинки стула рубашку, накинул на плечи.

— Коля, я же вижу, что тебе неловко. Я, ведь, права?

— Да. Есть немного, — признался Николай.

— Не бойся. Я твоей благоверной ничего не скажу.

— Вот, спасибо! — сыронизировал Коля, ища взглядом носки.

— Не за что, — ничуть не смутилась Юля. — Коля, — она откинула одеяло, являя полуденному солнцу обнажённое тело, — иди сюда. Ведь, у тебя ещё минут двадцать есть в запасе?

— Юль, не надо… — выдавил из себя мужчина.

Эти слова дались непросто. Юлия, несмотря на то, что была уже далёко не девочкой, оставалась на удивление хороша. Плоский живот, упругая увесистая грудь, нежная кожа, густые ухоженные волосы. Не возжелать её мужчина в расцвете сил попросту не мог. Однако, Колю изнутри съедало чувство вины и теперь, утром, когда алкоголь прекратил быть душевным анастетиком, приносило почти физическую боль.

— Я пойду, дела… — снова пробурчал Булавин, натягивая найденные, наконец, носки и следом джинсы. — Ты не вставай — я сам захлопну. У тебя же выходной? Так, поваляйся.

— Скучно валяться.

— Ну, ничем помочь не могу! — развёл руками Булавин.

— Правда?

— Правда! — отрезал Коля.

— Знаешь — ты не спеши, — спокойно заметила Юля, — если захочешь — приходи. Мне будет приятно. А о жене — не парься. У девочек есть и друг от друга секретики, — почти с детской непосредственностью и задором в голосе, прощебетала она.