Рэмси Кэмпбелл - Усмешка тьмы

– Этот?

– Он самый – да, мам? – Марк смеется, изо рта у него летят крошки. Он вытирает губы, пока я распаковываю презент. Еще до того, как вся серебристая обертка снята, я понимаю – там, внутри, DVD-диск. На задней части коробки никакой информации нет – белый лист. Интересно, поэтому Марк вот-вот лопнет от смеха – очередная шутка?

Я переворачиваю футляр под аккомпанемент все усиливающегося хихиканья Марка и снимаю остатки упаковки.

Табби говорит правду — сообщает мне надпись на вкладыше.

Передо мной – последний, утерянный фильм с Табби Теккереем.

Лучшее определение для обложки – кустарная. Просто лист бумаги, подогнанный ножницами под размер стандартной пластиковой коробки. Под крупнобуквенным заголовком – размытое зернистое изображение. Наверное, кадр из фильма – Табби в мантии и в шапочке выпускника. Огромной указкой он тычет в какие-то меловые каракули на доске. Надеюсь, сама запись качественнее – по этому кадру вообще невозможно понять, внятный ли это текст или какой-то бред. Лицо Табби – его фирменная улыбка, в частности – различается лучше, но, может быть, лишь потому, что оно мне знакомо, приелось даже. Оторвав глаза от футляра, я решаюсь спросить:

– Где вы это нашли?

– В Интернете. Там всё есть. Надо только хорошо поискать.

Меня пробирает неожиданный озноб.

– Вы что, скачали его?

– Нет, купили на Интернет-аукционе.

– Недешево, – подчеркивает Биб.

– О, Натали, надеюсь, вы не переплатили.

– Разве речь может идти о деньгах, когда этот фильм так для тебя важен! Продажи твоей книги все равно покроют все. Может, даже вытряхнем дополнительный чек из издателей.

– Хорошая мысль, – говорит Кирк Колину, и они оба смеются.

В пользовании Сетью я, похоже, все-таки профан.

– Говоришь, кто-то с работы помог его достать? – обращаюсь я к Натали.

– Признаюсь – виновен, – говорит отец Марка.

Слишком поздно я осознал, что втайне молил о том, чтобы это был не Николас.

– Что ж, тогда – спасибо, конечно, большое.

– Всегда пожалуйста.

– Николас подыскал курьера, – поясняет Натали. – Иначе в срок мы бы его не получили.

– Паси, баба, шоры, щассс, – вылетает из моего рта.

– Эм? – Марк хихикает, и Николас смеряет его кислым взглядом.

– Я сказал, – откашливаюсь я, – спасибо большое еще раз.

– Всегда пожалуйста еще раз.

– Так где конкретно вы его нашли? – в этот раз мои слова обретают приемлемую четкость, но Николас все равно удивленно выгибает бровь и хмурится. Я собираюсь повторить вопрос – даже если во второй раз он прозвучит невнятнее, – но тут Марк предлагает:

– Давайте сейчас посмотрим Табби!

– Может, подождем пока? Нужно сделать заметки, – эти слова Кирк явно адресует мне.

– Я не против оценить вашу реакцию. И Колина.

– А как насчет нас? – спрашивает Биб.

Все мои непонятные сомнения вдруг уступают место безрассудству. Если она хочет посмотреть фильм – значит, несет ответственность за все, что с ней случится после.

– Все на просмотр! – говорю я так, будто нахожусь у себя дома и волен распоряжаться. – Давненько у Табби Теккерея не было такой большой аудитории.

– Подкрепитесь, пока не поздно, – говорит Уоррен.

Конечно же, никакого второго зловещего дна в его словах нет. Он просто предлагает снова наполнить бокалы. Приторная сладость, оставшаяся от торта, придает мерло неприятный привкус лекарства, отчего у меня в голове учащается пульс. Я не знаю, как повлиял вкус сладостей на апельсиновый сок Марка; его улыбка странно дрожит, а потом становится увереннее – думаю, в предвкушении предстоящего шоу. Он точно первый в очереди в смотровую комнату.

Уоррен берет обязанности организатора на себя. Он протягивает руку за диском. Я аккуратно держу тот пальцами за края, хотя это, пожалуй, излишняя предосторожность. Натали-то точно знает, что прикосновение к «активной» поверхности диска ни на что не повлияет, но кто-то и так уже запачкал его отпечатками пальцев – может, бывший владелец. Пока Уоррен ставит диск в DVD-проигрыватель, я сажусь рядом с Марком на диван, прямо напротив экрана. Натали на другой стороне, а мои издатели сидят возле наших ног на полированных половицах. Николас и Джо хотят оставить два места для хозяев, но Уоррен приносит с кухни стулья для Биб и для себя. К этому моменту Марк уже полон нетерпения, он болтает в воздухе ногами, которые размыто отражаются в глубинах пола. Когда Уоррен берет пульт, Марк произносит: