Сергей Кузнецов - Учитель Дымов

Воспитанием Андрея занимались папа и бабушка Женя: маму Иру, бабушку Дашу и дедушку Игоря он видел не очень часто. С папой было интересно и весело – жаль только, папа все время был занят. Бабушка учила с Андреем буквы и цифры, рассказывала древние мифы и читала вслух сложные, непонятные стихи Лермонтова и Пушкина. Она не была похожа на обычную бабушку – не дарила подарков, не покупала сладостей и вовсе не баловала. По большому счету Андрея не баловал никто – до тех пор, пока в доме одна за другой не стали появляться девушки, красотой напоминавшие фей или других сказочных – а возможно даже, ни в каких сказках не описанных – существ. Вообще-то девушки приходили к папе, но папа иногда отправлял то одну, то другую погулять с Андреем, и эти прогулки запоминались надолго. Девушки кормили Андрея желтоватым, оставлявшим на подбородке сладкие потеки мороженым; вместе с Андреем пускали по талой воде хлипкие бумажные кораблики, осенью собирали разноцветные осенние листья, а зимой катали из влажного липкого снега большие шары, годившиеся и на крепость, и на снеговика. Они изо всех сил старались понравиться Андрею, но менялись слишком часто, и мальчик их не запоминал. В памяти осталась только высокая худая брюнетка с острыми чертами лица, которая однажды схватила его и принялась целовать. От нее пахло неестественной сладостью духов, маленький Андрей испуганно замер и вдруг увидел прозрачные шарики слез, застывшие на длинных, густо покрытых тушью ресницах. Он вырвался и убежал, девушка нагнала его, взяла за руку и сказала странным, словно простуженным голосом:

– Извини, пожалуйста. – А потом добавила: – Только папе не говори, хорошо?

Андрей, конечно, ничего не сказал ни тогда, ни много лет спустя, когда, уже в девяностые, они сидели у отца в квартире. Валера хвастался недавно купленным «Панасоником».

– Смотри, – говорил он сыну, тыча в инструкцию. – Семьдесят восемь сантиметров в диагонали и небывалая яркость цветов.

Он щелкнул пультом, и реклама тут же пообещала им вечернее ток-шоу, посвященное сексуальной революции в России.

Валера хмыкнул:

– Это у вашего поколения сексуальная революция?

Андрей смущенно кивнул.

– Ну тогда скажи мне, революционер, сколько у тебя было женщин?

Андрей, сдерживая гордость, назвал двузначное число, совсем немного завышенное за счет нескольких особо интенсивных петтингов.

Отец рассмеялся:

– Ну, у меня больше, намного больше. И скажу тебе – хотя это и нельзя проверить, – наш секс был еще и гораздо лучше.

Андрей пожал плечами и поймал себя на том, что пытается сосчитать, сколько лет родители прожили вместе.

– Ты вот «Камасутру» читал? – спросил Валера.

– По диагонали. Не очень интересно.

– А зря! Там, например, расписан целый месяц, от новолуния до новолуния. Кто из вас готов подчинить двадцать восемь дней своей жизни распоряжениям древнего индийского трактата? А я делал это как минимум дважды! Потому что секс в стране, где нет секса, требует полной самоотдачи. Не как сейчас – трахнулись-разбежались, нет, оба партнера стремились доказать друг другу, что в самом деле чего-то стоят, что мы не такие, как обычные советские граждане. Мы занимались сексом всерьез, как сегодня не занимаются даже бизнесом.

Андрей взял завернутый в хрустящий полиэтилен пульт и перещелкнул программу.

– В самом деле, небывалая яркость цветов, – заметил он.

Некоторое время они молча смотрели на экран, потом Валера сказал:

– Зря ты так. Я же не просто с ними трахался – у меня с каждой была любовь. Хоть маленькая, но любовь.

За несколько лет Валера стал известен в московском эзотерическом подполье под прозвищем «гуру Вал». Людей приходило все больше, и комнатка ЖЭКа давно перестала вмещать желающих: Валера теперь принимал новых клиентов только по предварительной договоренности или если внезапно освобождалось место.

Сегодня без записи пришел крепкий спортивный мужчина. Валере такие нравились: он и сам закончил физкультурный институт, поэтому обрадовался, когда выяснилось, что для новичка нашлось место – не пришел один из учеников.

На тренировке мужчина прилежно исполнял команды, после долго укладывал форму, помыл руки и снова начал перепаковывать сумку, дожидаясь, пока они с Валерой останутся вдвоем.

– Интересное у вас занятие, Валерий Владимирович, – сказал он.

– Спасибо, – ответил Валера, пытаясь вспомнить имя новичка.

Тот заметил Валерино замешательство и представился: