Элис Петерсон - Письма моей сестры

Мама настороженно посмотрела на остальных пациентов, ожидавших с несчастным видом своей очереди, потом поспешно втолкнула нас с Беллс в эту дверь. Запыхавшийся папа присоединился к нам, огорченно бормоча, что он не смог принять на работе своего последнего клиента из-за этой проклятой консультации. Довольной выглядела одна лишь Беллс. Она листала журнал «Woman’s Realm», который взяла со столика в приемной.

И вот мы сидели в кружок в комнате, покрашенной синей краской, позади меня тикали пластиковые часы. Когда мы вошли, стулья уже так и стояли. Я огляделась. Это место напомнило мне больницу. В ней и было что-то больничное, в воздухе пахло дезинфектантами. Почему мы здесь? Ведь я украла всего лишь несколько подводок для глаз и кассеты Адама Анта и А-ха. Они мне даже не нравились, просто полка на «А» была ближе всего к двери, вот и все. Неужели это вправду так плохо?

Мама была напряжена, она сидела нога на ногу, руки сцеплены в замок. Папа непрерывно барабанил по коленям, словно это были тамтамы. Мама наклонилась и шлепнула его по руке: «Перестань». Ни мама, ни папа почти ничего не говорили. Мама забрала меня из школы. Я ушла со сдвоенного урока физики.

Дверь открылась. В комнату, хромая, вошел маленький человечек, такой худой, что его серые брюки держались на блестящем черном ремне. В руке у него была коричневая папка с надписью «Флетчеры». Он пожал руки маме с папой, бегло улыбнулся Беллс и мне.

– Здравствуйте, я Саймон Шеклтон, – представился он. На его запястье были золотые часы; их ремешок тонул в заросли черных волосков. Мне стало любопытно, что же у него с ногой, когда он подвинул стул и присоединился к нашему кружку.

– Что у вас с ногой? – немедленно спросила Беллс. – Вы сломали ее? – Если бы об этом спросила я, меня бы тут же отругали за любопытство.

Он скривил губы и пригладил тонкие темно-русые волосы, падавшие на лоб.

– Мы ведь собрались здесь не для того, чтобы говорить о моей ноге, согласны? – Он улыбнулся маме с папой, и они неловко улыбнулись в ответ. – Я всегда ставлю так стулья. Так все чувствуют себя ближе друг к другу, – сообщил он.

Я наблюдала за Саймоном Шеклтоном, когда он воззрился на первую страницу нашего файла. Для семьи, которая большую часть времени жила благополучно, не совершая никаких противозаконных дел, он казался слишком объемным. Неужели у нас действительно такие большие проблемы? Он захлопнул папку и взглянул на меня.

– Кэти, вы можете немного рассказать мне о вашей семье? – Он наклонился вперед. При таком тщедушном теле его голос звучал на удивление властно и громко.

Я посмотрела на маму с папой; они заерзали на своих стульях.

– Они нормальные. – Я пожала плечами. – Я не знаю, что еще сказать, правда. – Мне показалось, что пластиковые часы затикали еще громче.

Глаза мистера Шеклтона вперились в меня. После затянувшейся паузы он сказал:

– Что ж, пожалуй, мне придется чуточку уточнить задание. Давайте пройдемся по кругу и скажем о каждом члене семьи, что нам нравится в нем и что мы считаем, так сказать, трудным. Это превосходный способ выяснить, в чем кроется главная проблема. Может, начнем с вас, мистер Флетчер?

Папа выпрямился и кашлянул.

– Я люблю мою семью, мою жену и детей, – заявил он. – Я не собираюсь находить у них плохие черты. – Он покачал головой и снова расслабился.

– А-а, так плохие черты все-таки есть? – Мистер Шеклтон покрутил своим хрящеватым носом.

– Идеальных семей не бывает. Или вы скажете, что ваша идеальная? – В папином голосе звучало негодование. Мама положила руку ему на бедро. Папа посмотрел на меня и улыбнулся. Его улыбка сказала мне, что он сожалеет о том, что сейчас скажет. Тиканье часов снова сделалось громче. Я слышала, как шелестели страницы журнала, который листала Беллс. Наконец, папа сказал: – Мне хотелось бы, чтобы Кэти не попадала в неприятные ситуации, когда нас не будет. А пока мы со всеми проблемами нормально справляемся.

Мистер Шеклтон сделал себе несколько записей.

– Пожалуйста, продолжайте, мистер Флетчер.

– Кэти всегда была хорошим ребенком. Ей всегда приходилось справляться с кучей дел, она помогала ухаживать за сестрой Изабель и так далее. Я уверен, что вы знакомы с историей болезни нашей младшей дочери.

Мистер Шеклтон кивнул.

– Да, знаком. – Он похлопал по папке.

Беллс оторвалась от журнала.

– Когда мы пойдем? – спросила она.

Мама велела ей сидеть тихо. В машине она объясняла, зачем мы едем сюда, но Беллс наверняка уже забыла.