И кто же одержал победу в этом поединке двух характеров? Каннибал. Он сдох, но так и не сдался. Может, оно и к лучшему, а то еще немного – и мама могла дрогнуть. Она уже начала интересоваться, почем золотые рыбки.
Потом у нее была канарейка, которая не желала петь. И парочка волнистых попугайчиков, вечно сидевших в разных углах клетки и дувшихся друг на друга. Вскоре один попугайчик умер. Общеизвестно, что когда один из пары гибнет, другой незамедлительно – в течение суток – следует за ним. Так поступают решительно все попугайчики – только не тот, что остался у моей матери. Для него как будто началась вторая молодость. Он отрастил новые перышки и без умолку щебетал, вследствие чего через три недели умер от горлового кровоизлияния. Его бедное горло не выдержало столь интенсивного пения, а сердце – такого огромного счастья.
С матерью Ирвинга все обстояло совершенно иначе. Она также была вдовой и жила одна. У нее не было золотистых ковровых дорожек, и она терпеть не могла животных. Тем не менее, это была очень умная женщина, и раз уж мы с Ирвингом помешались на Жозефине, она решилась на компромисс. Ей все еще трудно было признать Жози кровной родственницей, но она согласилась считать ее другом дома.
Однако шоу-бизнес делает всех равными. Помните, как подружились принцесса Маргарет и Дэнни Кэй? А если бы Грейс Келли не получила «Оскара» и не сыграла главные роли в нескольких фильмах, откуда бы принц Рэйниэр узнал о ее существовании? И уж, конечно, моя свекровь была ничуть не менее впечатлительна. После того как Жози стала появляться на телеэкране, отношение к ней матери Ирвинга стало меняться к лучшему. Я замечала это во время наших визитов в Бруклин. Начать с того, как она знакомила нас со своими друзьями:
– Джеки, ты, кажется, знакома с миссис Брэфф? Миссис Брэфф, это Жозефина, наш пудель из шоу Херба Шелдона и Роберта Льюиса.
Той весной свекровь уже не поражала бьющей через край энергией. Сама она была уверена, что абсолютно здорова, но в ходе осторожных расспросов выяснилось, что после рождения Ирвинга она ни разу не обращалась к врачу. Согласно ее теории, это следует делать в одном-единственном случае: если вам настолько плохо, что вы не держитесь на ногах. Поступая иначе, вы лишь нарываетесь на неприятности.
Я настояла на том, чтобы она пожила у нас и прошла всестороннее обследование. Разумеется, свекровь отказалась. Тогда мы решили сыграть на чувствах и предупредили, что иначе ноги нашей не будет у нее в доме и некому будет есть обеды из двенадцати блюд, которые она для нас готовила. Пришлось ей уступить.
Мало кто радовался ее приезду так, как Жозефина. Ведь это значило, что у нее целый день будет компаньонка.
Как я уже отметила, Жози знает множество слов и выражений. Я добросовестно перечислила их свекрови: «Лежать!», «Идем на прогулку»… И самое главное: «Я занята!» Заслышав эти два слова, Жози испускала тяжкий вздох, но покорно переключалась на другого человека или игрушку. Я попросила свекровь не стесняться пускать их в ход, как только общество Жози покажется ей обременительным.
Тем не менее, возвращаясь домой, я всякий раз заставала одну и ту же картину.
Жози блаженствовала на диване, положив голову на колени моей свекрови, а эта добрая женщина с таким усердием чесала ей животик, словно получала почасовую оплату.
Я обычно говорила:
– Мама, разве вам не пора смотреть очередную серию «Тайны урагана» или «Молодого доктора Мэлоуна»? (Моя свекровь обожает мыльную оперу.)
Она согласно кивала головой и отвечала:
– Я боялась побеспокоить ее, если вдруг встану и включу телевизор.
Я пыталась ее урезонить:
– Мама, вы находитесь в Нью-Йорке, здесь столько интересного! Не для того же вы сюда приехали, чтобы чесать Жози брюшко.
Свекровь меланхолично улыбалась и продолжала свое занятие.
– Но ей нравится мое общество.
В это время Жози бросала на меня раздраженный взгляд, словно говоря: «Мы что, тебе мешаем? Закрой свой большой рот!»
– Но если вы включите телевизор, – не унималась я, – ее ничуть не меньше будет радовать ваше общество. Вы можете читать книги или гулять с Жозефиной в парке.
Потом я начинала расхваливать достоинства мюзик-холла, сезонные распродажи и прочие прелести огромного мира, который только и мечтал заключить ее в объятия. Уж как-нибудь Жозефина обойдется пять-шесть часов без почесывания животика.
Свекровь была полностью согласна со мной, но продолжала все так же прилежно трудиться на поприще брюшка Жози.
Читать дальше