Аманда Проуз - Дитя клевера

Легкий кивок головы: ответ принят.

— Она беременна?

Сол энергично потер переносицу пальцами правой руки.

— Да, она в положении.

— Наверное, счастлива?

У Дот задрожали уголки губ, но глаза странным образом оставались сухими.

— Не представляю себе, как она может быть счастливой. Конечно, беременность отвлекает ее от всяких неприятных мыслей, но в целом… Как можно быть счастливой, когда живешь рядом с мужчиной, который не обращает на тебя никакого внимания и все его мысли постоянно заняты другой женщиной? Это же не семейная жизнь, а фарс какой-то! Ее родителям очень хотелось усилить свои позиции и свое влияние на Сент-Люсии. Я, по их мнению, очень подходящее средство для таких амбициозных планов. Наш брак с Ангеликой — это обыкновенная сделка, и только.

— А разве тебе не хочется стать отцом? — прошептала она и чуть не укусила себя за язык. Ибо с уст ее уже рвалось продолжение: «Это будет уже второй твой ребенок. У тебя уже есть сын! Красивый, очень красивый мальчик! Но его у меня забрали…»

— Пожалуйста, не заставляй меня отвечать на этот вопрос!

— Почему?

Сол повернулся к ней лицом и посмотрел прямо в глаза, потом взял ее за руку.

— Потому что я хочу иметь ребенка только от женщины, которую люблю. А эта женщина — ты! Всякий раз, когда я смотрю на ее живот, я мысленно представляю тебя, и в такие моменты моя неприязнь к ней только возрастает. Ведь это она связала меня навечно узами брака. Звучит ужасно, да? Я и сам себе порой кажусь самым настоящим монстром…

— Отвези меня домой, Сол!

Машина тронулась с места. День уже клонился к вечеру. Огромный золотой диск медленно скользил к горизонту, скрываясь постепенно в океане. Дот переступила порог летнего домика и стала зажигать свечи, которые были расставлены повсюду. Комната моментально наполнилась сиянием множества мерцающих огоньков. Дот взглянула на собственную тень, скользнувшую по стене, неожиданно очень большую. Сол между тем извлек из багажника коробку и тоже направился в дом. Он взглянул на сияющую огоньками комнату и улыбнулся своей любимой. Сегодня они вдвоем провели просто незабываемый день.

Он опустился рядом с Дот на диван и взял ее за руку.

— Ты за всю дорогу не обмолвилась и словом.

— Да! Я думала…

— О чем, моя родная?

— Я размышляла о том, что нельзя строить свое счастье за счет других, делая этих «других» несчастными. Это неправильно! Нельзя платить такую высокую цену за собственное желание быть счастливыми.

— А нельзя хотя бы изредка задуматься и о самих себе? Разве мы с тобой, к примеру, не заслуживаем счастья?

— Не знаю, не знаю… Я знаю лишь только то, что люблю тебя. Я люблю тебя так, что это нельзя даже выразить словами… И я знаю, что буду любить тебя вечно. Но разве я могу обидеть Ангелику? Разве я могу причинить зло ее ребенку? Нет! Не могу!

Она отрицательно качнула головой и вдруг вспомнила расстроенное лицо Барбары. Потом перед ее мысленным взором предстала несчастная мать малышки Грейс, Дот вспомнила, как тащили бедную женщину, можно сказать, волочили по земле назад, в монастырский приют.

— Останься со мной! Пожалуйста! Умоляю тебя… Мы что-нибудь придумаем…

— Что?! Что можно придумать в нашей с тобой ситуации? Ты предлагаешь мне всю оставшуюся жизнь прятаться на заднем сиденье твоей машины?

— Зачем ты так? Конечно, нет! Я могу купить дом. У нас был бы свой домик… такой, как вот этот… и мы бы каждую ночь сидели с тобой на веранде и…

— Нет! Замолчи! — Дот поднесла руку к лицу Сола и закрыла пальцами его рот. — Не хочу, чтобы ты и дальше рассказывал мне фантазии, которым никогда не суждено осуществиться! Мало ли, что мы хотим чего-то там этакого! И даже жаждем… Все это пустые мечты… Но если бы ты только знал, как потом больно, когда начинаешь понимать, что все это лишь фантазии и обман.

— Но почему обман? В наших силах сделать наши мечты реальностью. Надо только постараться, что-то придумать…

— Ты будешь метаться между своей женой и мною. Украдкой пробираться ко мне… Это бесчестно! Это недостойно… Мало-помалу она возненавидит свою жизнь. И я тоже! Я не хочу делить тебя ни с кем! Тем более с женщиной, которая носит под сердцем твоего ребенка. Ты начнешь лгать своему ребенку, притворяться перед ним, а кончишь тем, что тоже возненавидишь и себя, и свою жизнь.

— Я и сейчас ненавижу свою жизнь! — Голос Сола сорвался на крик. — Я хочу тебя! Я хочу только тебя! Ну пожалуйста, Кловер! Скажи! Ты просто боишься уезжать из Лондона, да? Хорошо! Пусть будет так! Мне на все здесь наплевать! Начнем все сначала! Я поеду вместе с тобой!