Зато теперь напряжение медленно отпускало его. Только Грау он все еще не мог вспоминать без раздражения.
Снова представил его блуждающий взгляд, когда вернулся около полуночи в лодочный сарай, чтобы забрать шефа. Блондин втащил турка в сарай, привязал к стулу. Даже глаза не догадался ему завязать.
Решение оставалось ясное и простое, хотя неприятное. Они затолкали турку в рот кляп и выволокли из сарая. Стоя по пояс в воде, они держали его за ноги. Прошло довольно много времени, пока тело не перестало дергаться у них в руках и на воде исчезли пузыри. Потом они вытащили слипшийся кляп изо рта и швырнули труп в озеро. Тут Грау снова стошнило как щенка…
Пахман проспал самое большее полчаса, когда зазвонил телефон. Как гвозди, вонзались звонки в его сонный мозг. Пятый, шестой, восьмой раз. На десятый он снял трубку.
– Руди?
Хольц! Именно его сейчас недоставало!
– Слушай, здесь начался сущий ад. Они нашли его. Вы должны привести в порядок участок. Сегодня ночью вы, наверное, успеете еще это сделать. Утром они уже все тут перевернут…
– Вы ошиблись! – буркнул Пахман и швырнул трубку.
Этого только не хватало!
Тут же он набрал другой дортмундский номер. Ему тоже пришлось долго ждать, пока сняли трубку.
– Слушай внимательно, поспать не придется. Достань какой-нибудь фургон, лучше «фольксваген», возьми двух человек. Есть работа.
Допрос Штайна продолжался ровно восемь минут.
Сначала он повторил гаупткомиссару то, что уже рассказала в середине дня практикантка. Его вывод – если после десяти дверь снова отпирали, это мог сделать только Хольц. Но тому нет никакой разумной причины.
– Почему нет? – зацепился Остхольт.
– Потому что он и так мог попасть к себе в квартиру. Через пристройку. Зачем было еще раз выходить на улицу?
– Может, подышать воздухом? – предположил гаупткомиссар.
Однако длинноволосый уклонист возразил:
– Вряд ли. Он всегда совершает прогулку между восемью и десятью. После ужина и до отбоя у нас действительно не так много работы.
Гаупткомиссар задумчиво уставился в свои записи. Потом поднял глаза и спросил:
– А кому, собственно, принадлежат два лодочных сарая на береговом выступе? Против «Южного берега».
– Эти? – Штайн задумался. – Прежде там была какая-то школа спортивной гребли. Вывеска еще сохранилась. Но прошлой осенью они, должно быть, продали участок. Средств, наверное, не хватало.
Остхольт с удивлением воззрился на собеседника.
– А теперь?
Уклонист равнодушно пожал плечами.
– Понятия не имею. Я видел там людей всего два-три раза. Какой-то молодежный клуб. Интересно, где они наскребли столько денег.
– А что это за люди?
– Я, правда, не знаю. Какие-то типы на мотоциклах, в черной коже. Без женщин. Но об этом спросите лучше Хольца. Он время от времени проверяет там замки.
Толстяк молча посмотрел на узкоплечего парня. Потом что-то записал на листке бумаги.
– Эта практикантка говорила об Оливере. Не могли бы вы привести его сюда, – попросил он.
– Я могу обращаться к тебе на «ты»?
– Естественно.
– Имя и фамилия?
– Оливер Клокке.
– Возраст?
– Шестнадцать.
– Хорошо. Скажи мне, что особенно интересовало маза вчера утром и после обеда?
– Стефания. Что же еще?
– Подумай.
Длинный Оливер задумчиво почесал в том месте, где со временем должна была пробиться черная борода. Вот уже несколько лет ждал он момента, когда сможет, наконец, обзавестись такой роскошной вещью. К непреходящему его огорчению дело пока ограничивалось редкой сомнительной порослью, которую мог унести с собой первый порыв ветра.
– Да нет, честно, ничего особенного!
– Так-таки ничего?
– Ну кое-что было, но это же чушь…
– И все-таки расскажи.
– Значит, вчера утром тут кружил фургон. Подъехал к главному входу. Мужчина в халате с пятнами краски и в такой белой шапочке вышел и скрылся в здании базы. Через несколько минут он появился снова, и автомобиль уехал.
– Все?
– Нет.
– Рассказывай дальше!
Оливер ухмыльнулся и покрутил пальцем у лба:
– Но это все чушь собачья! Мы потом отправились искать пивную. И зря. На обратном пути мы проходили внизу мимо участка, ну у озера, там еще такая охотничья изгородь. Принадлежит какой-то школе с идиотским названием. И тут Илмаз сказал, что только что оттуда выехал тот самый фургон. Он даже плюхнулся на колени в грязь и стал рассматривать следы шин. Совсем сбрендил…
– А когда это было?
Читать дальше