Кеннет Грант - Против света

Неотвратимость Их возвращения ужасала доктора Блэка, и он заразил меня своим страхом. Я попросил его все объяснить. Оторвав взгляд от огненных колец, он посмотрел на меня с подозрением и отчаянием.

— Многие чувствительные люди испытывают в эти дни сильнейшие внутренние корчи из-за пробуждения древних атавизмов. Их засасывает за Древо Жизни, в какой бы точке на нем они не находились.

Я не понял его и попросил объяснить подробнее.

— Каждый человек следует определенному Пути. Вообрази огромные пространства, тянущиеся от «темной стороны» Древа за сферами и соединяющими их линиями, и ты все поймешь. Врата — это любые точки на пути, ведущие к лежащим внизу тоннелям. Когда врата открыты, неосторожные люди падают вниз. Если у них нет Знака Защиты — или они не знают, как им пользоваться, — им суждено блуждать в тоннелях до тех пор, пока их не сметет в преисподнюю.

Вот так в нескольких фразах дядя Фин описал загадку, смущавшую даже Посвященных высших степеней. Его слова осветили тайну египетской Аменти и сеть тоннелей, в которых блуждают души мертвецов, ожидая, что луч озарения пронзит мрак и укажет путь к свободе. Эти слова объяснили также сложные ритуалы и заклинания, составляющие важную часть «Книги мертвых».

Уловив мои мысли, он объяснил, что Гримуар содержал лишь фрагменты забытой мудрости, дошедшие до нас из глубокой древности. Почти все уцелевшее погибло, когда утонула Атлантида. В древности колдовство основывали на смутных воспоминаниях о Знании, угасавшем в до-монументальном Египте. Оно сохранилось в эпоху Темных Династий, когда крокодил, обезьяна, кабан и неведомые тератомы считались проводниками внеземных энергий и эмблемами Древних. Некоторые из этих аномалий приняли монументальную форму в пантеонах Нильской долины. Их господство закончилось в Египте с семнадцатой династией, но Тайная мудрость сохранилась в веках, оставила след в двадцать шестой династии и до сих пор существует в тантрических культах Индии, Китая, Монголии и Бутана.

Дядя Фин сел в кресло у открытой двери и с тоской посмотрел на извивы туманных лент в прибрежных болотах, протянувшихся всюду, куда доставал взор.

— Крокодил! — прошептал он, снова угадав ход моих безмолвных размышлений. — Сдается мне, ты так и не напал на след нашего друга Огюста?

Перед моим мысленным взором тут же предстал торговец диковинными изваяниями, окруженный костями девственниц, обглоданными стервятниками Клипот в Крокодильем Резервуаре.

Дядя Фин мгновенно увлек меня в пространство под Каиром. Оно выглядело смутно знакомым, хотя окончательно я все понял, когда дядя упомянул Детей Изиды. Тут я увидел сияющую богиню, черную от крови. Промеж ее закрытых в трансе глаз восседало нечто вроде жука, испускающего разноцветные лучи. Мы прошли между рядов верующих, съежившихся и по-звериному припавших к мозаичному полу перед богиней. Из расселины за нашей спиной в храм вползали змеевидные существа. Они несли на плоских головах триремы, переполненные белыми тенями корчащихся в пляске смерти дев, похожих на грибы-мутанты.

Процессия приблизилась к богине в тот момент, когда жук, скатившись по ее полому позвоночнику, выполз из тоннеля вульвы. Жвала насекомого мутировали в щупальца, и жучиная оболочка приобрела осьминожий склад, напоминая Глубинных Созданий. Буше выудил из царящего в его мозгу кошмара жуткую копию чудища, описанного в «Некрономиконе» и других гримуарах, и наделил его улыбкой Будды, так что явное наслаждение кощунством мерзко контрастировало с извивающимися щупальцами, что обвились вокруг плясуний и сбили их с ног. Трепетные глаза богини открылись, влагалище распахнулось, исторгнув чешуйчатый приплод. Началось беспощадное пожирание призрачной плоти.

Дядя Фин стал объяснять мне, что кости всегда остаются «по нашу сторону сетки», но тут распахнулась дверца в мостовой. Черно-белые квадраты повернулись ребрами вверх, точно блоки на кубистском портрете дяди, что косился на меня, жутко радуясь. Еще через миг мостовая извернулась морской волной, открыв резервуар, в котором нежился крокодил.

Я собирался упомянуть о приятеле с Фёрнивал-стрит, но дядя толкнул меня локтем. Я заглянул в резервуар. В древности верили, что крокодил пожирает свет солнца, спускающегося за горизонт. Любопытная инсценировка этого суеверия теперь разыгрывалась перед нашими глазами. Богиня наклонилась; ее ягодицы приподнялись и выпустили витую ленту эктоплазмы из Подношения, которое она поглотила. Покров мрака опустился на храм.