Джон Ирвинг - В одном лице

Я, разумеется, продолжал переводить взгляд с Киттреджа на мисс Фрост и обратно; я впервые видел обоих одновременно, и, признаюсь, меня страшно волновало, когда же мисс Фрост наконец посмотрит на Киттреджа. Но она не взглянула на него — ни разу. Она просто смотрела на борцов и иногда, хоть и мимолетно, улыбалась мне — а Том Аткинс все это время продолжал спрашивать меня:

— Билл, ты не хочешь уйти? Если тебе неловко, давай просто уйдем — я пойду с тобой.

— Я в порядке , Том, я хочу остаться, — повторял я ему.

— Европа — никогда не думал, что увижу Европу ! — в какой-то момент воскликнул Аткинс. — Интересно, куда именно в Европу мы поедем и на чем будем путешествовать. Наверное, поездом — а может, автобусом. Хорошо бы знать, какая одежда нам понадобится…

— Мы поедем летом, Том, нам понадобится летняя одежда, — сказал я ему.

— Да, но насколько официальная — вот я о чем, Билл. И сколько денег на это нужно? Я правда понятия не имею! — с паникой в голосе сказал Аткинс.

— Спросим кого-нибудь, — сказал я. — Куча народу уже побывала в Европе.

— Только Киттреджа не спрашивай, — продолжал Аткинс все так же тревожно. — Мы точно не сможем себе позволить те места, куда ходит Киттредж, и отели, в которых он останавливается. И мы ведь не хотим, чтобы Киттредж узнал, что мы вместе едем в Европу, да?

— Том, прекрати болтать ерунду, — сказал я. Тем временем Делакорт показался из-под полотенца; похоже, он наконец отдышался — и снова держал в руке бумажный стаканчик. Киттредж что-то сказал ему, и Делакорт немедленно принялся таращиться на мисс Фрост.

— От Делакорта у меня… — начал Аткинс.

— Я знаю , Том! — сказал я ему.

Я заметил менеджера команды, неприметного, подобострастного мальчика в очках; раньше я не обращал на него внимания. Он вручил Киттреджу апельсин, разрезанный на четвертинки; Киттредж взял апельсин, не взглянув на менеджера и не сказав ему ни слова. (Менеджера звали Мерривезер, и с такой фамилией, сами понимаете, никто никогда не обращался к нему по имени.)

Мерривезер подал Делакорту новый бумажный стаканчик; Делакорт отдал ему старый, заплеванный, и Мерривезер кинул его в ведро. Киттредж ел апельсин и вместе с Делакортом смотрел на мисс Фрост. Я наблюдал за Мерривезером, который собирал разбросанные грязные полотенца, и пытался представить за этим занятием своего отца, Фрэнни Дина.

— Не могу не отметить, Билл, что для человека, который только что предложил мне вместе провести лето в Европе, ты выглядишь довольно равнодушным, — со слезами в голосе сказал Аткинс.

— Довольно равнодушным, — повторил я. Я почти жалел, что предложил Тому Аткинсу поехать со мной в Европу на все лето; его жажда внимания уже начинала меня раздражать. Но неожиданно соревнование закончилось; ученики начали спускаться с дорожки в зал по рифленым железным ступенькам. Родители и преподаватели — и другие взрослые, сидевшие на трибуне, — сгрудились вокруг мата, борцы принялись болтать с друзьями и родственниками.

— Билл, ты же не собираешься заговорить с ней, правда? Я думал, тебе это запрещено ? — изнывал Аткинс.

Наверное, я просто хотел проверить, что произойдет, если я случайно наткнусь на мисс Фрост — если я просто скажу ей «Привет» или вроде того. (Мы с Элейн обычно толклись возле мата после матчей Киттреджа — боясь и надеясь «случайно» наткнуться на него.)

Мисс Фрост несложно было заметить в толпе, такой она была высокой и стройной, но Том Аткинс продолжал шептать за моей спиной с упорством охотничьей собаки, напавшей на след:

— Вон она, Билл — вон там. Видишь?

— Я ее вижу, Том.

— Я не вижу Киттреджа, — беспокойно сказал Аткинс.

Я знал, что в чувстве момента, которым обладал Киттредж, сомневаться не приходится; когда я добрался до того места, где стояла мисс Фрост (отнюдь не случайно она оказалась в центре стартового круга на мате), Киттредж материализовался рядом со мной в ту же секунду, как я остановился перед ней. Мисс Фрост, наверное, поняла, что я не могу с ней заговорить; Аткинс, до того непрерывно болтавший, онемел от смущения и торжественности момента.

Улыбаясь мисс Фрост, Киттредж — вот уж кто за словом в карман никогда не лез — сказал мне:

— Нимфа, разве ты не представишь меня своей подруге?

Мисс Фрост продолжала улыбаться мне; она не смотрела на Киттреджа, когда заговорила с ним.

— Я вас знаю по сцене, мастер Киттредж, — и по этой сцене тоже, — сказала мисс Фрост, указав длинным пальцем на мат. (Лак на ее ногтях был мне незнаком — наверное, этот цвет называется пурпурным, он был ближе скорее к фиолетовому, чем к красному.) — Но придется Тому Аткинсу нас представить. Нам с Уильямом, — сказала она, ни на секунду не отрывая от меня глаз, — запрещено говорить друг с другом или еще как-либо взаимодействовать .