Борис Мишарин - Зовущие корни (СИ)

Михайлов обработал операционное поле. Горизонтальная рана располагалась ниже правого подреберья сантиметра на три. Он расширил разрез, доведя его до белой линии живота, и опустился вниз. Руки мелькали с зажимами, накладываемыми на появляющиеся красные точки после разреза.

— Видишь, Виктор, нож преступника отсек немного край печени, срез ровный. — Говорил Михайлов. — Убираем сгустки и покрываем удвоенным листком сальника. Так… молодец… прошиваем п-образным швом. С печенью все, теперь осматриваем тонкий кишечник, должна быть где-то ранка. Так… вот она, есть… хорошо резанул сволочь, придется удалять часть кишки. Накладываем зажимы на брыжейку, хорошо… теперь мягкие на кишку, хорошо. Удаляем частично с брыжейкой и шьем, как анастомоз конец в конец. Как давление?

— Поднималось до восьмидесяти, сейчас опять шестьдесят и падает.

— Что с кровью?

— Будет через пять минут.

— Поторопите, полиглюкин струйно.

Наконец-то принесли первый флакон крови, провели биологическую пробу — нормально. Давление стало повышаться, Михайлов вздохнул облегченно.

— Теперь мыть кишечник, выливаем стерильный фурацилин, вычерпываем, убираем кал, снова моем… так… еще раз, еще… Все, зашиваем послойно, оставляем трубки. Как давление?

— Лучше. Уже сто на сорок.

— Хорошо. Как, Виктор, дальше справишься один, а то мне ехать домой пора?

— Теперь справлюсь, Борис Николаевич, будет жить девочка, организм молодой, здоровый, выкарабкается.

Михайлов глянул на часы, семь вечера — он оперировал почти пять часов. Придется ехать домой ни с чем — без свидетельства о рождении. Но и оставить девушку умирать он тоже не мог. Дома Светлана уже наверняка извелась вся, а ей нельзя волноваться. Но что делать, такова жизнь. Он вышел из операционной. Мать девушки прошептала еле слышно?

— Что?

— Вы мама? — спросил Михайлов.

Она, видимо, расценила вопрос по-своему.

— Умерла? — с ужасом в глазах спросила она снова.

— Нет, что вы, операция прошла успешно. Состояние девушки, конечно, тяжелое, повреждены печень и кишечник. Будем надеяться, что перитонит не возникнет.

— А прогноз, какой прогноз, доктор? — с надеждой спросила мать.

— Надеюсь на благоприятный. Простите, я очень устал.

— Да, да, доктор, спасибо вам, — ответила мать.

Михайлов только сейчас увидел тестя.

— Что, отец, поедем домой? Не суждено нам сегодня получить свидетельство о рождении — поздно уже и Светлана очень волнуется.

— Борис, свидетельство о рождении я уже получил, только тебе расписаться надо, — он кивнул на стоявшую неподалеку заведующую ЗАГСом с толстым журналом в руках, — спасибо Степану Ильичу, начальнику полиции, он помог. И домой ужу съездил, сказал Светлане, что ты оперируешь.

— Молодец, отец, спасибо, тяжесть с души снял, — ответил Михайлов, рассматривая свидетельство о рождении.

Он расписался в журнале, поблагодарил заведующую за заботу. Подошел начальник полиции с мужчиной.

— Это главный врач больницы, Расторгуев Егор Борисович, — представил его полицейский.

— Вы устали, Борис Николаевич, предлагаю пройти ко мне, выпить по рюмочке коньяка, отдохнете немного, потом и домой легче ехать, — предложил Расторгуев.

— С удовольствием, немного присесть не помешает. Как маму девушки звать, которую я оперировал?

— Семенова Галина Дмитриевна, она председатель нашего суда, — ответил главный врач.

— Она вся извелась от переживаний и устала, пригласите ее к себе тоже, — посоветовал Михайлов.

В кабинете главного оказались пять человек — сам, Михайлов с тестем, начальник полиции и Семенова. Бокалов не было, и Расторгуев налил всем коньяк в рюмки. Михайлов выпил сразу, не дожидаясь тостов, закусил предложенным лимоном. Глядя на него, выпили остальные.

— Как вы оказались здесь на мое счастье, Борис Николаевич? — спросила Семенова.

— Совершенно случайно. С утра принимал роды, жена родила дочку в Михайловке. Поехал сюда за свидетельством о рождении. Дальше вы все знаете. За дочь не переживайте, Галина Дмитриевна, завтра утром сможете ее увидеть, поговорить. Нет необходимости здесь находиться всю ночь, лучше отдохнуть дома. До утра, к сожалению, увидеться вы не сможете.

— Я вас поздравляю с дочерью, Борис Николаевич, надеюсь, что вы меня понимаете, какие повреждения у Валерии и как они скажутся на здоровье в будущем?

— Валерия — это ваша дочка?

— Да, — ответила Семенова.

— Я, кстати, тоже свою Валерией назвал. Видите, Галина Дмитриевна, какое совпадение. У вашей дочери пришлось частично удалить тонкий кишечник и край печени. Печень восстановится, а частичка потерянного кишечника на его работе не отразится никак. Главное, чтобы не возник перитонит, здесь шансов пятьдесят на пятьдесят, потому, что содержимое кишечника плавало в брюшной полости. Нужно верить и надеяться на лучшее.