Борис Мишарин - Зовущие корни (СИ)

Рюкзаки и ружья на плечи, топоры за пояс, на тележку погрузили два мешка чистого ореха, привязали, чтобы не упали по дороге от тряски. Михайлов катил ее легко, слегка придерживая и направляя. Слава Богу, под горку, не надо тянуть за собой с усилием, упираясь, как бурлаки.

Первыми домой прибежали собаки, оповестили хозяек о прибытии. Нина Павловна со Светланой побежали на реку встречать. Радостные и довольные обнимали мужей, словно их не четыре дня не было, а целый год. Развезли кули по домам, собрались на ужин у Яковлевых.

Женщины быстро собрали на стол, поставили бутылку самогонки, не грех выпить по сто грамм за прибытие.

— В деревне мы со Светланой остались и тетка Матрена, как одиночка, остальные все в орешник ушли, — рассказывала Нина Павловна за ужином, — выкопали картошку в первых числах и подались сразу. Парами ушли — мужик колотит, жена собирает. Тебя, Борис, хвалили, что даешь возможность заработать немного. Это они про твой уговор с Пономарем, всегда приятно слышать, когда зятя хвалят, — улыбнулась Нина Павловна. — К выборам вернутся, кулей по пять притащат, проголосуют, как ты сказал, и опять в кедрач. Еще кулей по пять набьют и остынут, плюсом себе кулек на зиму. Я только не пойму, Борис, почему ты не хочешь добыть орех на продажу, разве лишними деньги бывают?

Михайлов посмотрел на стограммовые граненые стаканчики на столе. У женщин наполовину полные, у него с тестем пустые, налил себе и ему, пододвинул бутылку Светлане.

— Все, убери от соблазна со стола, нам хватит с отцом. — Стал отвечать на вопрос. — Деньги лишними не бывают, это верно. У меня более масштабные задумки. С Пономаревым мы эту осень и зиму пообщаемся, я дал слово и его сдержу. Хотя… надо подумать.

Он встал и вышел на крыльцо покурить. Следом присел тесть, спросил:

— О чем задумался?

— Подожди, отец, помолчи немного, надо кое-что в уме просчитать, извини.

Он пожал плечами, надо, так надо, курил молча, видимо, стараясь угадать мысли зятя. Бросил докуренную сигарету в банку, теперь он тоже, по примеру, не раскидывал «бычки» где попало.

Михайлов размышлял недолго, вернулся за стол, начал с вопросов:

— Сколько шкурок соболя добывает охотник за сезон в среднем?

— Годы разные, Борис, как и удача охотника, здесь нет однозначного ответа, — пояснил тесть.

— И все-таки? — настаивал Михайлов.

— Все-таки… от десяти до сорока, у каждого по-разному получается. Выходит в среднем по двадцать пять.

— По какой цене вы шкурки сдаете?

— По тысяче принимают в районе, — ответил Яковлев, — здесь за пятьсот примут, но на это никто не согласен. Каждый в район пёхом ходит со своими шкурками.

— Это даже не грабеж, а полная обдираловка, — усмехнулся Михайлов, — кто шкурки умеет выделывать?

— Ты че, Борис? — не понял его тесть, — это же деревня, здесь все умеют.

— А килограмм ореха почем?

— Двадцать пять за кило… нормально.

Светлана уже давно смекнула, что Борис задает вопросы не просто так, но пока еще не улавливала смыслового направления. В своей уверенности, что он снова выдаст нечто «космическое», не сомневалась. Ждала исходя с нетерпением и улыбкой.

— Клуб стоит вроде бы целый и окна не выбиты… не подгнил сруб? — продолжал спрашивать Михайлов.

— Че ему будет? На листвяке стоит, — ответил тесть.

— Ты все на тракторе хотел покататься, отец, есть дело — надо тележку дров в клуб привезти. Он нам понадобится скоро.

— Клуб… зачем он нам?

— Зимой несильно-то людей на улице соберешь — холодно. Собрать можно, но в тепле лучше думается, уютнее. Ты сходи в клуб, присмотрись, может, что подправить надо, подколотить, замок на дверь повесить. Пусть сельчане орех сразу туда везут, а ты, Света, кули примешь и запишешь у кого сколько. Скажешь, что Пономарев со мной рассчитается за все сразу, а я уже деньги верну сам каждому лично.

— Зачем нам лишняя головная боль, Боря? — спросила Нина Павловна, — пусть бы Пономарь сам забирал и платил. Не пойму я что-то…

— Мама, — вмешалась в разговор Светлана, — ты его не знаешь? Он наверняка уже все продумал, не зря курить на крыльцо бегал, ему вполне пяти минут хватило обмозговать вопрос. Скоро начнет нас ошарашивать новостями, он же без прелюдий никак. Может, тебе, Боря, еще стопочку налить, чтобы ты жилы из нас не тянул? — с улыбкой спросила она.

— Стопочку? — Борис обнял ее, — можно и стопочку, только всем. Наливай, Света, если такая масть пошла.

Светлана встала, принесла бутылку, налила всем.