Наталия Ким - Родина моя, Автозавод

Под окнами сломали кирпичную старую помойку, ящики стоят под открытым небом, сиротливые. Две бабушки встречаются возле в 6 утра:

— …и говорят, построют новую, с кафелём! Ой, прям волнуюся — в каком цвете, неш опять зеленое…

— Ну и зеленое, чего плохо-то?

— Я нежное очень уважаю, вот если бы розавую, кирпичики розавыи, зефирныи! Или этот цвет, у меня у свекрови такая была в дому печь иностранная, как бишь название забыла…

Я: — Голландка?

— О, ага, ага, такая! Тык вот она была — цвета бешенаво!

— Какого?…

— Ну таково… светло-светло такое коричневое, как кофей молочный…

— А, бежевая?

— …вот такую бы нам сюда, в серость, зимой бы глаз радовал!

Уборщица и персонаж в тапках на босу ногу у подъезда:

— Ты знаешь, что сегодня опять будет ураган? По радио сказали — в три часа выпадет полтора ведра воды на каждый квадратный метр!

— Воды!.. если бы водки!.. А если б водки… это ж получается… Это ж сколько добра бы пропало!!!

Соседки:

— Ты слышала — дождь будет в три, так, что по колено обещали?

— Иди ты! правда? В три, прям точно в три? А я в Даниловский собралась… Тогда тележку возьму на колесах!

— ??

— С ней бежать легче!

Пацан-подросток по телефону на улице:

— У меня, слышь, прикинь, жаба сдохла. Мать говорит, она бури испугалась. Сидела все, дышала-дышала, а потом бряк — и нету! Отец говорит бабке: тёщ, тебе давление померить не надо, а то будешь, как наша жаба, ха-ха-ха!.. — Пауза. — Чё? ты охуела? Сама ты — отравил! ну в больнице! — Пауза. — Чё-о-о? Да она кефир вон мешала с чем-то, корвалол! Это не отец, а дед ей посоветовал!!!

Пожилая соседка рвет малюсенькую крапиву, которая вылезла во дворе. Ее муж мрачно курит на скамейке. Мимо идет какая-то бабушка, спрашивает женщину, что, мол, делаете, та отвечает восторженно — крапивку вот, на щи!

Муж, в сторону:

— Видали — щи. Хоть хуй полощи!

Жена, возмущенно:

— Да ты!.. да я ж тебе!.. это ж — витамины!

Муж:

— Угу, витамин Ю. От морщин на хую!

Одна дама рассказывает о том, как ее дед пытался недавно продать свои военные медали, как пришли к нему какие-то аферисты, заплатили мало и т. д. На соседней лавочке мирно дремлет нетрезвый помятый тип. Когда рассказ вошел в кульминационную фазу на словах «…и ты представляешь…», тип открывает мутные глаза и изрекает торжественно:

— Медали не отдали, Чебурашку наебали!

Дама мгновенно реагирует:

— Почему это — Чебурашку?… У деда был партийный псевдоним — Мощный!

Аптека, семь утра, у окошка мужчина за шестьдесят, наколка (березка и крест под ней), берцы, грязные белые штаны, розовая майка с Hello Kitty, взгляд хитрый, всматривается в бейджик сонной продавщицы:

— Леночка! Ка-ка-а-а-я вы сегодня красивая!

— Спасибо. Что вам?

— Ленусик! Спаси… ветерана… бутылки и открывалки… рыцаря пивного батальона имени Ганнушкина! Дай мне чево-нибудь… мучаюсь, — понижает голос, — какой день писаю… — совсем тихо, — квасом.

— Что, простите?

— Квасом. Писаю. Ну в смысле — ссу…

— Не понимаю, что, у вас кровь в моче?

— Какой — кровь! Сказал же по-русски — квас! Дрожжами, ёпть, ссу!!!

Голос из подсобки:

— Лен, дай ему алказельцер и клизму!

— Дочк! Че-то я давно маму твою не видела, лет десять, наверное, переехали вы, что ли?

— Мамы нету уже почти двадцать лет…

— Да ну!.. Погоди, а тебе сколько ж годов уже?

— Сорок четыре.

— Иди ты… а дети есть?

— Трое… Старшей двадцать пять скоро уже.

— С ума сойти! Да-а-а, время-время… а отец-то жив?

— Жив-здоров, ему восемьдесят лет в этом году.

— А я помню, как он мне очередь уступил за воблой, вот что значит — образованный человек! Так а он что — тут живет до сих пор?

— Нет, он в центре теперь живет.

— А ты? Все тут?

— Все тут, баб Нин.

— А так оно и хорошо, дочк. Мне скоро девяносто, а все нескучно мне жить-то тут! Я еще с местных бараков кожуховских, еще до войны… родилась тут, даже Красной площади не видала, а мне и не надо! Я все помню, как бабушка тебя в коляске синей катала, как мамка твоя машину заводила, все чертыхалась, как к папке твоему кино приезжало, как ты окурками из окна швырялась… Не грусти, дочк, Автозавод — это наша с тобой родина, тут родились — тут и помереть не страшно.

Редактор Татьяна Тимакова

Художественный редактор Валерий Калныньш