Сергей Минаев - Р.А.Б.

Мы были с приятелем, таким же студентом, как и я, пили пиво и жадно ловили каждое слово этих сверхлюдей. А между столиками фланировала промо-девушка и собирала в огромную стеклянную колбу визитки гостей для участия в лотерее с каким-то супер-призом. Когда она подошла к нам, мы что-то невнятно пробормотали и уткнулись в тарелки, потому что у нас не было визиток, но девушка все никак не отходила от столика, решив, что мы не слышим вопроса или не понимаем, для чего у нас просят наши визитки. Кажется, у меня в тот момент покраснели уши.

А из бара доносились раскатистые аккорды Кarma Police из только что вышедшего альбома Radiohead «OK Computer», и парень из-за соседнего столика опустил в колбу визитку с надписью «Noble Gibbons», и название этой компании произвело на меня такое магическое впечатление, что я с минуту не мог отвести глаз от колбы. Сидел и перекатывал во рту: «Noble Gibbons», «Noble Gibbons», «Noble Gibbons». Все парни вокруг носили тогда темные костюмы, голубые рубашки и желтые галстуки, а все работающие девушки одевались исключительно в брючные костюмы жемчужно-серых тонов и белые приталенные рубашки. И мне казалось это не просто крутым или сексуальным, но чем-то недоступным и оттого безумно притягательным.

А потом наши соседи завели разговор о вещах совсем уж непонятных – корпоративных машинах, мобильных телефонах, «соцпакетах», – в общем, обо всех тех заманухах, которые сейчас воспринимаются как само собой разумеющееся, в те дни казавшихся манной небесной. Особенно нам – поколению, которому никто никогда ничего не давал бесплатно. Тогда я еще не знал, сколько нам всем придется заплатить впоследствии за эти фантастические ништяки.

Но тогда мы, забыв о приличии, развернулись в сторону соседнего стола и «сделали уши». И мне до зубовного скрежета захотелось попасть в касту людей, работающих в иностранной корпорации, сидящих в офисе категории «А», посещающих бизнес-ланчи в кафе, расположенных внутри Садового кольца, носящих желтые галстуки и голубые рубашки. Пожалуй, ради этого я согласен был бы даже надеть женскую, приталенную.

На стеклянном глобусе над крыльцом Центрального телеграфа играли солнечные блики, по Тверской сновали очень занятые люди. Все они были молоды и успешны, но меня среди них не было. А из Камергерского тем временем спустился мужчина лет тридцати, волочивший кучу прозрачных пластиковых мешков с вещами из химчистки. Он был одет в строгий серый костюм, белую рубашку, но без галстука. На его груди болталась пластиковая карточка-пропуск. Не доходя до наших столиков, он игривым голосом спросил у одной из соседских девиц:

– Still lunching, Svetlana? Come back to the office, I miss you.

А она ответила ему:

– Miss me? O, Martin, there you’ve been all my life?

И я просто рот раскрыл, влюбившись в этот диалог, и в эту девушку, которая столь легко флиртует со своим боссом по-английски , и в этого босса, который настолько хорош, что может лишь слегка пожурить подчиненную за долгий обед. И я ждал, что их диалог продолжится, приоткрывая дверь в манящий меня мир еще на пару сантиметров (или дюймов?), и я узнаю еще чуть-чуть об этих интересных и недосягаемых людях. Но Мартин пошел дальше, а Светлана вполголоса сказала своей подруге:

– Козел, блин…

И эта ее агрессия оказалась за рамками моего понимания, но тогда я так мало знал о вселенной этих замечательных людей. В тот вечер я больше не пил. Я сидел с полупустой кружкой пива и завидовал каждому проходящему парню в желтом галстуке. Я очень надеялся на то, что мой офис категории «А» просто еще не построили.

А из динамиков все неслось и неслось: – Кarma police —

И то лето было очень жарким. А в августе грянул пресловутый финансовый кризис, и все резко перестали обсуждать корпоративные машины и «соцпакеты», перейдя на более приземленные вещи. И парни в желтых галстуках надолго исчезли с летних веранд и променадов. Чтобы не дразнить мою зависть, надо полагать…

Все «хорошее» в офисе, как правило, происходит в пятницу. На вторую половину пятницы обычно назначают важные производственные совещания, или подведение итогов, или «корпоративные университеты» или объявление новых планов, стратегических задач, или «изменения в философии компании» (в таких случаях ты еще с утра получаешь по почте двадцатистраничный документ, озаглавленный «С мыслями о будущем», или «Новые горизонты», или еще того хуже). Такое впечатление, что начальству неуютно жить с ощущением, что в календаре есть такие нелепые дни, как выходные. Поскольку достать тебя во время уикенда крайне затруднительно, они делают все, чтобы испортить его ожидание. Сделать так, чтобы в пятницу вечером «никто не ушел обиженным».