Ион Деген - Наследники Асклепия

Катя еще была в рентгеновском кабинете, когда на мотоцикле прикатил автоинспектор, младший лейтенант милиции, и рассказал мне, что именно произошло.

Катя разругалась с мужем. Ее мат был слышен даже на противоположном берегу Днепра. С младенцем на руках (ребенок был закован в гипс от поясницы до кончиков пальцев ног), продолжая материться, Катя по диагонали пересекала Почтовую площадь.

— Представляешь себе? При сумасшедшем потоке транспорта в это время дня, — рассказывал автоинспектор. — Я просто не могу обвинить водителя «МАЗ» а, который сбил ее. Ты не поверишь, но ребенок отлетел на десять метров. Отец забрал его. У ребенка нет повреждений. Может гипс его спас. Ну, а Катя погнула стальной бампер огромного «МАЗ» а.

Я отреагировал скептической улыбкой на, как мне показалось, удачную шутку автоинспектора.

— Ты не веришь? Ладно, я тебе покажу.

Действительно, часа через два он приехал на мощном грузовике. И действительно в массивном стальном бампере была значительная вмятина.

А пока из рентгенкабинета, где снимки делали, не снимая пациентку с носилок, Катю привезли в палату.

Женская палата на двенадцать коек. Одиннадцать уже заняты. Две сестры и санитарка попытались перенести Катю. Мало того, что попытка не удалась, от оглушительного вопля задрожали оконные стекла. Я вежливо отстранил смущенных женщин, осторожно просунул руки под необъятные телеса и приподнял пациентку.

— Уберите каталку, — попросил я, держа Катю, мощно обхватившую мою шею здоровой рукой. Потом выяснилось, что на руках у меня покоились сто пять килограммов живого веса. Это вам не штанга! Да к тому же, сто пять килограммов тела, на котором не было живого места. Не думаю, что весь процесс, пока я укладывал Катю в кровать, длился больше одной минуты. Но надо было услышать комментарии одиннадцати женщин на эту тему! Не знаю, покраснел ли я от напряжения, или от ерничанья. Знаю только, что даже распохабнейшие мужчины не смогли бы обыграть эту тему так сочно. Только в женской палате можно услышать наиболее скабрезные формулировки всего, касающегося секса. Все они были адресованы Кате. Но я ведь не мог не слышать. Надо заметить, что ко мне, относительно еще молодому врачу, пациенты относились с уважением большим, чем я заслуживал.

Еще дважды мне пришлось перекладывать Катю с кровати на каталку и с каталки на кровать. И оба раза под охальный аккомпанемент одиннадцати женщин. Нет, двенадцати. Катя была оппонентом, не уступающим ни одной из одиннадцати.

Через две недели после поступления Катя выписалась из больницы в хорошем состоянии. Еще через две недели она пришла ко мне на осмотр. Я снял гипсовую повязку с руки и назначил ей лечение.

Прошло около года. С женой мы поехали на пляж. Трамвай довез нас до Почтовой площади. Отсюда по пешеходному мосту мы должны были перейти на Труханов остров. Уже с утра необычный для начала июня зной навалился на город. К пивному ларьку выстроилась километровая очередь. Мы уже были на солидном расстоянии от ларька, когда из него над площадью, над мостом, над Днепром прогремел знакомый голос:

— Ион Лазаревич! Кружечку пива!

Я не знал, что Катя хозяйка этого весьма прибыльного места. Я приветливо помахал ей рукой и вместе с женой поторопился к мосту.

Общественность с интересом и почтением разглядывала персону, удостоенную вниманием самой Кати.

Но бывали гонорары, одно воспоминание о которых вызывает поток отрицательных эмоций.

Работала в нашем отделении хирург средней руки, врач, не хватавшая звезд с неба. Женщина веселая, крупная, развязная, с постоянной сигаретой в губах. Ее громкий прокуренный голос очень часто нарушал больничную тишину. Поговаривали, что она промышляет подпольными абортами. Кто-то намекнул, что у нее не все чисто с наркотиками. То ли она изымает морфин, назначенный фиктивно, то ли выписывает незаконно. Обладая общительным нравом, она со всеми была в самых лучших отношениях.

Однажды она попросила меня прооперировать ее родственницу, страдавшую остеомиелитом бедра. Естественно, я немедленно согласился.

Хорошие результаты после операций по поводу остеомиелита были не моей заслугой. Я пользовался методикой профессора, отмахнувшегося от обоснованного сомнения бывшего стоматолога. Но его методика операции по поводу остеомиелита, диаметрально противоположная общепринятым установкам, была логичной, разумной и потому, в отличие от ортодоксальных методик, давала хорошие результаты.