Артем Тимошенко - Разгибатель крючков

Ноги его я снял мельком, женщину все-таки снимать было интереснее – она сказала, что ногу надо охладить срочно, чтобы остановить кровотечение. Полезла куда-то и вытащила огнетушитель. Прикол – видимо, в лимузинах обычные огнетушители возить не круто – он был позолочен. Активировала его и мощным потоком пены сдула кровь и осколки под машину. Блин, наконец-то у детины холм пропал – сколько ж можно.

Приехала какая-то мвдшная шишка. Коротышка что-то ему на ухо быстро нашептал.

Он побагровел, обвел поле битвы глазами и решительно направился к камере.

– От имени… мы приносим свои извинение Татьяне Георгиевне и… ее молодому человеку за неудобства. К сожаление, не по нашей вине, произошла накладка… и тп.

Молодой человек потребовал у коротышки расписку, что его имя останется тайной.

Он утверждал, что его матушка телевизор не смотрит, но радио слушает. И он не хотел бы ее огорчать – дескать, та внуков от него все ждет…

Коротышка хотел отказать, но генерал так на него зыркнул, что тот послушно достал блокнотик и ручку из кармана…

Я решил за все свои бесплотные страдания тут снять его позор крупным планом…

…При первом же нажатии на ручку от нее отделилась завинчивающаяся часть и взмыла вверх. Из корпуса показался стержень, который вытолкал что-то похожее на муку – белый порошок. У коротышки отпала челюсть.

Женщина воспользовалась ситуацией и обратила внимание всех на это – все, хана хоббиту. Генерал шевельнул рукой и того скрутили омоновцы.

Женщина подозвала генерала, и они о чем-то поговорили.

Генерал вернулся ко мне и произнес речь про оборотней в погонах, и что благодаря ответственным гражданам мы идем в светлое будущее.

Я отключился и мы уехали. Собственно, все уехали.

– А где вы все-таки вынесли его?

– Рассыпал во внутренних складках джинсов. Когда они спущены – там гармошка образуется. При обыске не прощупать – не кулек же.

– Спасибо.

– Проехали. Кстати, на счет того, как я Вас называл…

– Проехали.

– Проехали – так проехали.

– Вам надо в больницу.

Мы оба помолчали. Я вел лимузин медленно-медленно – не дай бог царапнуть.

Татьяна Георгиевна все порывалась что-то сказать, но все не решалась.

– У вас не будет проблем с вашей девушкой?

– Надеюсь, что нет.

– Спасибо.

– Вы уже это говорили.

– Я хочу дать вам премию.

– Не возьму. Сами говорили, что стоите по 1000 долларов в час или около того.

Она опять помолчала.

– Кроме того, я в плюсе.

– ?

– Я спер часы у коротышки. И не поверите – это те самые часы, которые давно искал по магазинам…

Я довез ее до какого-то особняка. Там она вызвала мне такси до дома, заплатив водителю с запасом и строго велев ему больше ничего с меня не брать. Дома я обнаружил в почтовом ящике ключ от квартиры и записку от своей девушки, что она меня бросает, раз я на зрелых теток перешел. Сотовый ее был выключен, сил ее разыскивать по друзьям не осталось и, приняв душ, я уснул. Странный сегодня день – вообще-то я несколько стеснителен – даже в примерочной шторки три раза проверяю, прежде, чем что-либо мерить. А тут…

А Татьяна Георгиевна, кстати, потом не хило натянула (простите, очень точный термин для ситуации) телеканал, получила контракт с наркоконтролем по отбору людей им в штат и вообще – на вечеринки элиты ее стали звать так часто, что там она еще контрактов на заключала. Все-таки она уникальная женщина. И руки у нее приятные…

Я думал, что больше ее не увижу – нам всегда тяжело общаться с людьми, которые видели наш какой-никакой, а позор. Тем более… э… ее рука держала мой член. Однажды я не прошел собеседование в одну солидную организацию, потому что ее директор меня узнал – накануне мы были в одном и том же магазине, и он там случайно громко пукнул. Я сделал вид, что ничего не слышал, он сделал вид, что ничего не было. Но меня запомнил. И на собеседовании мне сказали дежурную фразу – «мы подумаем две недели». Наверное, он не хотел, чтобы в курилке я всем этот факт растрезвонил…

Татьяна Георгиевна мыслила шире – на следующий день мне привезли от нее записку с просьбой не переживать, а подождать пока все уляжется и денег. В ответной записке я поблагодарил за премию и написал, что придумал про солдатиков выход.

Про солдатиков я думал всю ночь, на самом деле. А курьер, наверное, подумал, что она из меня все соки выжала…

Я мог бы написать ей решение и в записке, конечно. Но мне почему-то хотелось, чтобы она позвонила – какая-то незавершенность или неловкость витала в воздухе – надо было ее пробить.