Святослав Иванов - Подозрительные предметы

– Все развлечения в центре города. Гениальная планировка, не нарушающая ансамбля XIX века, пешеходная зона. Днём – в краеведческий музей, вечером – на театральный фестиваль, ночью – в лучший бар за полярным кругом.

– Ой как хорошо!

– Да!

– Диву даёшься, как ладно получается.

– Ага.

– Только как ты себе это представляешь? Пропьют же ведь всё, мы ещё привезти ничего не успеем, а они уже пропьют. Что не пропьют, то разворуют. А что не разворуют, то сломают. Сам же знаешь, у нас земля этим пропитана!

– И что же делать?

– Не спорю, перспективы так себе. Но всегда же можно создать что-то новое, а не переделывать старое! Как тебе такое? Может, есть и на эту тему идеи?

– Ну хорошо, был один замысел, если уж откровенно.

– Выкладывай.

– Я придумал новый вид поселения в несколько тысяч человек, который можно построить в любом месте.

Я вкратце изложил Диме ту свою идею – герметичный квартал, развивающийся вокруг школы и связанный с другими такими кварталами трамвайной линией.

– Из этих деталей можно собрать новую столицу. В центре Сибири, к примеру.

– Красиво. Мы рассмотрим такой проект. Это мне нравится уже гораздо больше твоих прежних рассуждений. И главное, – голос его приобрел заговорщический тон. – Главное – никакого народничества. Заводы, ситец, бородачи с топорами.. Только хай-тек, новые технологии, порядок. Диктатура закона.

Дима взял паузу, выпил воды, стал прохаживаться от стола к окну и обратно чёткими чеканными шагами.

– Только вот ведь какое дело. Мне очень по душе твои наработки, и я сделаю всё, чтобы начальство их приняло. Это не сложно. Это мне только в радость. Но ведь не примут, шельмы, в полном виде. И я, я сам не приму. Нет, ты не подумай, что я как-то против тебя настроен, нет, ни в коем случае, но ты только представь – это ж какие средства. Транспорт, проект, патент, геология, строительство, что там ещё. Взяткоёмкое дело, есть и такой грешок. Но главное – зачем, для кого? Может, ну её, Сибирь эту? Мало места, что ли, на планете?

– Можно в Краснодарском крае, – предложил я. – Там теплее.

– Не, не катит, – щёлкнул языком Дима. – Мы едем в Австралию. Или в Мозамбик. Может, денег хватит, на остров в Океании. В конце концов, никогда не проблема такой остров самим построить. И вот уже там творим что хотим. Колонию благородного русского народа – только лучших из лучших. Навроде Тайваня.

– В изгнании, прости, от кого?

– Ну как от кого. От родины-матушки, так её растак. Делать-то что-то надо.

– То есть, это ваш брат будет оплачивать исход золотого миллиона с Руси?

– Ну да, мы и и сами на правах дворянства в основном туда и поедем. А то же ведь тут жуть какие дела творятся! Все озверели и резать друг друга готовы. И телевидение эту истерию подогревает. Нам это не нравится.

С яростью первооткрывателя Дима принялся излагать мне стадии создания колонии, сверкая своими сияющими глазами. Его решительность напомнила мне о программе колонизации Марса, о которой так любила порассуждать одна моя знакомая.

– А чего мелочиться, давайте вы сразу на Марсе свою колонию в изгнании построите?

– Ты гений, – тихо сказал Дима после продолжительной паузы. – Нет, не зря я всё-таки считаю, что надо привлекать людей искусства к решению вопросов государственной важности. Так-то вот оно как, выходит, батюшка!

Мне показалось, что последнюю фразу он сказал, обращаясь не ко мне и не к себе самому, а, вполне адресно, к книжному шкафу. Почему он назвал его «батюшкой», осталось неведомым, да и размышлять об этом не хотелось – неистово тянуло поскорее уйти из этого весёлого дома.

– Дим, можно, я пойду?

– Ага, иди. Когда понадобишься, мы тебя найдём.

– Лучше поищите кого-то другого. Наверно, я не лучший архитектор для таких дел.

– А нам и не нужен лучший, нам нужен свой, Петров, свой! – воскликнул Дима, игнорируя тот факт, что вовсе я не Петров.

Поздним вечером Колю растолкала знакомая дворница. Сад закрывается. Он прихватил свой том «Сокровищ Кремля и Оружейной палаты», сумку через плечо – и пошёл в подземный переход под Моховой на поиски другого ночлега.

Тёплые воспоминания были закрыты слишком глубоко, так что на автомате Коля принялся перебирать самые холодные – недавние. От ом, как потерял работу и вместо поисков новой зачем-то ушёл в запой, не отдавая себе отчёта в том, что с ним случилось именно это. О том, как сутками напролёт смотрел хозяйские видеокассеты с дурным одноголосым переводом. О том, наконец, как к нему среди ночи ввалился одышливый толстяк и начал нести околесицу.