Гийом Мюссо - Квартира в Париже

Она поставила пикап у самой рощи и хлопнула дверцей. Ее сразу пленила первозданная атмосфера этого уголка. Под молочным небом неистовствовал ветер, не дававший покоя дюнам и насыщавший воздух ароматами йода и щелочи. Эдвард Хоппер в гостях у Каспара Дэвида Фридриха [82] Немецкий художник-романтик XVIII–XIX вв. .

К дверям бревенчатого дома вели широкие ступени. Ни звонка, ни домофона, только облезлая дверь с рваной москитной сеткой, заскрипевшая от толчка. Маделин проникла в пустой вестибюль, где пахло сыростью.

– Есть здесь кто-нибудь?

Сначала ответом ей был только шум ветра, грозивший сорвать с петель оконные рамы. Потом на лестнице появился мужчина с длинными рыжими волосами. На нем был мятый халат санитара сомнительной чистоты, в руке он держал бутылку «Др. Пеппер».

– Здравствуйте, – обратилась к нему Маделин. – Возможно, я ошиблась адресом…

– Не ошиблись, – сказал санитар, спускаясь по лестнице. – Вы в пансионате для пожилых «Эйленрок Хаус».

– Где же вами питомцы?

Его физиономия внушала бы ужас – вся в шрамах и в рубцах от акне, – если бы не удивительно кроткий взгляд лазоревых глаз.

– Хорас, – представился он, стягивая свою гриву резинкой.

– Маделин Грин.

Он поставил бутылку на доску, игравшую роль конторки дежурного.

– Большинство разъехалось, – объяснил он. – В конце февраля наше заведение закроется.

– Вот как?

– Здание снесут, чтобы построить на его месте роскошный отель.

– Прискорбно.

Хорас скривился.

– Мафиози с Уолл-стрит захапали всю округу. Да что там округу – всю страну! Избрание мямли Тэда Коупленда не сможет положить этому конец.

Маделин не рискнула ступать на зыбкую политическую почву.

– Я приехала навестить одну из ваших пансионерок, миссис Антонеллу Бонинсенью. Она здесь?

– Нелла? Да, эта съедет отсюда последней. – Он посмотрел на часы. – Ну и дела! Я совсем забыл про ее обед! В это время дня вы найдете ее на веранде. – Хорас указал в глубь холла. – Пройдете через столовую – вот и веранда. Принести вам что-нибудь выпить?

– Не отказалась бы от колы.

– Диетической?

– Вот еще! Разве мне пора худеть? – Маделин потянула за пряжку ремня, демонстрируя изящество талии.

– Что вы, никаких намеков! – смутился он, робко улыбнулся и скрылся в кухне.

Общий зал первого этажа походил на гостиную в старом семейном заведении «с полупансионом и морским видом», как в Бенодэ или в Уитстейбле: массивные потолочные балки, отдельные столы из сплавной древесины под клеенками с ракушками. Тут же красовался и неизбежный «морской» декор, как будто позаимствованный из номеров журнала Art and Decoration 1990-х годов: пузатые стеклянные светильники, пыльные парусники в бутылках, латунные компасы, чучело меч-рыбы, гравюры-офорты с эпическими сценами рыбного промысла времен «Моби Дика»…

На стеклянной веранде, сотрясаемой ветром, Маделин показалось, что она ступила на палубу шхуны, которую треплет ураган. Стены так потрескались, крыша так прохудилась, что веранда могла в каждую минуту развалиться.

За столиком в дальнем углу лоджии сидела Нелла Бонинсенья – прозрачная старушка с мышиным личиком. Толстые линзы очков делали ее глаза огромными. На ней было темное потертое платье с воротничком «клодин», на коленях у нее лежал клетчатый шотландский плед. Старушка увлеченно читала толстый роман – «Город, который никогда не спит» Артура Костелло.

– Здравствуйте, мэм.

– Здравствуйте, – отозвалась Нелла, поднимая глаза от книги.

– Как вам роман?

– Один из моих любимых! Читаю его во второй раз. Жаль, автор перестал писать.

– Он умер?

– Нет, утратил желание творить. Его дети погибли в автокатастрофе. Вы пришли сделать мне укол?

– Нет, мэм. Меня зовут Маделин Грин, я следователь.

– И в придачу англичанка.

– Совершенно верно, откуда вы знаете?

– Ваш акцент, милочка! Похоже на Манчестер.

Маделин утвердительно кивнула. Обычно она избегала прозрачности, но старушка сказала это не от желания ее обидеть.

– Мой муж был англичанином, – добавила Нелла. – Родом из Прествича.

– Значит, он был футбольным болельщиком.

– Вся его жизнь была сосредоточена на «Манчестер Юнайтед» времен расцвета.

– Когда там блистали Риан Гиггс и Эрик Кантона?

Старушка лукаво улыбнулась:

– Скорее Бобби Чарлтон и Джордж Бест!

Маделин посерьезнела:

– Я приехала с вами повидаться, потому что расследую одно дело – похищение и убийство сына Шона Лоренца. Вам это что-то говорит?