Вячеслав Репин - Хам и хамелеоны. Том 1

Ответом ему снова было молчание.

— Царская Россия — не Советский Союз. Вот бы все бы так рассуждали… — нарушил молчание Вереницын.

— Ты, Иван, не вали всё в одну кучу, — вмешался Глебов. — Вопрос сложный. Правопреемственность — камень преткновения. Решение всех этих проблем упирается, конечно, в историю семьи Романовых, ты прав. Иначе давно бы всё разрешилось. Средства эти можно было бы вернуть через суды. Но и тут не всё так просто. Есть основания предполагать, что один из членов императорской семьи жив и сейчас.

Иван выжидающе молчал. Собеседники не торопились.

— Анастасия? — спросил Иван.

— Великая княжна Анастасия Николаевна, — ответил за обоих Вереницын. — Монах Авель, кстати, и это предсказывал — рождение в императорской семье ребенка, который будет объявлен умершим и через десятилетия воскреснет. Даже дата была указана точная. Давно это было. Девятьсот первый год — год рождения Анастасии.

— Да сколько их уже было, этих лже-Анастасий? — не верил Иван. — Последнюю… датскую, ее звали, кажется… не помню точно.

— Андерсен, — подсказал Глебов. — Старушку американцы придумали. Чтобы Сталину насолить. Когда он отказался участвовать в создании Международного валютного фонда. Это уже после войны было. Иосиф Виссарионович чувствовал себя на коне, решил ни с кем не делиться и самостоятельно искать выморочное имущество царской семьи, разбросанное по миру, по банкам. Сам факт, что все Романовы погибли, означает, что наследство может перейти к ближайшим родственникам, то есть английской королевской семье. Ну и банкам, которые припрятали бесхозные авуары. Поэтому английским родственникам Романовых у нас и не выдают справок о смерти Николая. Англичане настаивают. Тянется это уже, сами понимаете, сколько…

— Сколько же лет ей должно быть сегодня? — спросил Иван. — Если она действительно жива?

— За сто.

— И она… здорова, в здравом уме?

— И в трезвой памяти.

— Через нее и решили добиваться возвращения собственности Романовых в Россию?

Глебов нехотя кивнул.

— Это самая невероятная вещь, которую я когда-либо слышал, — сказал Иван.

— Да, невероятная, — согласился Глебов. — Но всё это правда, и было бы жаль, если бы об этом никто никогда не узнал.

— Владеющие этими средствами готовы расплачиваться. И уже расплачиваются, — подхватил Вереницын. — Еще Сталин начал в свое время вышибать по копеечке, то там, то сям… Технику нам в войну — танки, пушки да самолеты, вы думаете, задарма, что ли, поставляли? Заблуждение! А Никита Сергеич решил и Сталина переплюнуть. Требовал, грозился. Карибский кризис ведь отчего разразился? Да из-за разногласий по авуарам! И так вплоть до наших, сегодняшних дней. Авуары, которые хранятся в западных банках, — это реальная собственность России. Моя, ваша… И собственность огромная!

— Зачем нужен вам я? — повторил Иван свой вопрос.

— Вы долго жили в Англии, вы знаете эту страну, — ответил Вереницын.

— Насчет моего знания Англии не стоит преувеличивать… Дмитрий Федорович, можно поговорить начистоту?

— Даже нужно, — кивнул Глебов.

— Чья это инициатива? Властей? Общественных сил каких-нибудь? — спросил Иван.

— Не будем усложнять, Иван Андреевич, и так всё сложно, — предостерег Вереницын. — Дмитрий Федорович и я, разве похожи мы на кустарей-одиночек?

— Интересы, которые вы отстаиваете… чьи, не знаю, да всё равно… Эти люди нуждаются в выходе на западные банки? — спросил Иван. — Правильно я понимаю?

Вереницын долго медлил с ответом.

— Не совсем так. Но давайте упростим… Да, необходимо обратиться к руководству банков и провести переговоры. И не просто переговоры, а на высшем уровне, — ответил наконец Вереницын; он снял с груди салфетку, достал из внутреннего кармана перьевую ручку, клочок бумаги и что-то быстро набросал. — Вот список.

Иван взглянул краем глаза на мелкие каракули и сказал:

— Почему вы решили, что я могу вам помочь? Я в этом ничего не понимаю. Я никто. Я жил в другой Англии. Не в той, о которой вы говорите. Не в той, где перегоняют миллиарды со счета на счет. Может, вам просто жена моя нужна? Ее семейные связи?

По лицам собеседников Иван мгновенно догадался, что попал в точку.

— Дмитрий Федорович, что это значит? Почему вы сразу не сказали?

Тот лишь развел руками.

— Вы что, серьезно хотите, чтобы я подкатился с этим к жене? Так или нет? — требовал Иван ответа.

— Лично я хочу только одного: помочь тебе найти свое место на родине, — сухо ответил Глебов.