Ричард Йейтс - Пасхальный парад

Проблема была в том, что Пуки утром уехала в Нью-Йорк, а за завтраком она сказала: «Надеюсь, я буду дома раньше вас, но не обещаю». То есть надо не просто идти сейчас одной, но и торчать как перст в пустом доме, в компании с угрюмой мебелью и уныло тикающими часами, бог знает сколько часов. А когда Пуки наконец приедет и спросит: «Где Сара?» что она ей скажет? «Сара укатила в Армонк с каким-то Гарольдом». Нет, это невозможно.

— А как вы туда доберетесь? — поинтересовалась она.

— У Гарольда машина. Ему уже семнадцать.

— Сара, ты знаешь Пуки, ей это не понравится. Пойдем лучше домой.

Сара в растерянности посмотрела на Гарольда. На его мордовороте появилась ухмылочка, как бы говорившая: «Ну и сучка же твоя сестра, в жизни еще таких не видел».

— Эмми, какая же ты… — Голос Сары дрогнул, и она не закончила фразы, что свидетельствовало об отсутствии контраргументов.

— Какая? Я просто сказала то, что ты и сама знаешь.

В результате Эмили победила. Гарольд Шнайдер сутуло поплелся прочь, качая головой (впрочем, еще оставалось время, чтобы найти себе другую попутчицу), а сестры Граймз пошли домой — не столько вместе, сколько гуськом, и возглавляла шествие младшая.

— Черт, черт, черт, — повторяла за ее спиной Сара. — Тебя убить мало. — Она подбежала и дала ей пенделя, от которого та растянулась на тротуаре, растеряв все учебники, а на одной тетради даже разошлись скрепы, и все страницы разлетелись. — Всё испортила!

По иронии судьбы Пуки уже была дома.

— Что случилось? — ахнула она.

И когда Сара, рыдая, выложила все как есть, — это был тот редкий случай, когда Эмили видела ее плачущей, — не кто иной, как младшая сестра, оказалась кругом виновата.

— И что, многие отправились посмотреть игру? — спросила Пуки у старшей дочери.

— Конечно! Старшеклассники… и все-все…

В этот раз на лице Пуки не было обычной растерянности.

— Эмили, — произнесла она строго. — Ты поступила нехорошо. Ты хоть сама это понимаешь? Очень нехорошо.

Бывали в Брэдли и лучшие дни. Зимой Эмили обзавелась новыми подружками, после школы они весело проводили время, и мысли о том, застанет она дома мать или не застанет, уже не так ее угнетали. Об эту пору Гарольд Шнайдер стал похаживать с Сарой в кино.

— Вы уже целовались? — спросила Эмили после их третьего или четвертого свидания.

— Не твое дело.

— Ладно тебе, Сара.

— О'кей. Да. Целовались.

— Ну и как?

— Примерно так, как ты это себе представляешь.

— А-а. — Она хотела поинтересоваться, не мешают ли ему Сарины скобки, но вовремя прикусила язык. Вместо этого она спросила: — И что ты в нем нашла?

— Он очень… милый, — ответила Сара и продолжила отстирывать кофточку.

После Брэдли был другой городок, и еще один, в котором Сара закончила среднюю школу. В колледж она не собиралась, да и не по карману он был ее родителям. Теперь, когда скобки сняли, у нее обнаружились ровные зубы, и проблемы с потливостью остались в прошлом. Сочная грудь, хорошенькая фигурка — на улице мужчины оборачивались, что вызывало у младшей сестры жгучую зависть. Помимо неправильного прикуса (о своем обещании мать благополучно забыла), высокая Эмили отличалась худобой и неразвитой грудью. «У тебя стать породистого жеребенка, — успокаивала ее мать. — Все мужчины будут твоими».

В 1940 году они снова перебрались в Нью-Йорк, где Пуки приглядела неординарное жилье: некогда царские, а ныне старые и запущенные апартаменты, занимавшие целый этаж на южной стороне Вашингтон-сквер, с видом на парк. Квартира стоила больше, чем они могли себе позволить, но Пуки предпочла урезать другие расходы: они отказались от покупки новой одежды и перешли в основном на спагетти. Сантехника в кухне и ванной комнате была допотопной и вдобавок ржавой, зато на гостей производили впечатление высокие потолки, и все хором отмечали, что у квартиры есть «характер». Она была расположена на первом этаже, так что пассажиры омнибусов на Пятой авеню, разворачиваясь вокруг парка в сторону от центра, могли заглянуть в окна, и в этом Пуки находила особый шик.

В тот год кандидатом в президенты от Республиканской партии был Уэнделл Л. Уилки, и Пуки отправила своих девочек поработать волонтерами в одном из многочисленных штабов «Ассоциации американских клубов в поддержку Уилки». Эмили не мешало заняться чем-то полезным, ну а для Сары это был шанс «познакомиться с людьми», под коими подразумевались перспективные молодые люди. Ни одного из мальчиков, начиная с Гарольда Шнайдера, которые нравились девятнадцатилетней Саре, ее мать не находила перспективными.