Александр Проханов - Среди пуль

– В последнее время мы виделись реже обычного, – обратился Хозяин к собравшимся, выложив на зеленое сукно свои белые чуткие руки. – Вы действовали каждый по-своему, в своем стиле и направлении. Я следил за вами, искренне восхищаясь. Я по-прежнему считаю, вы – лучшее, чем располагает наша система и наша интеллектуальная культура. Вы – ее высшее достижение!

Ему внимали серьезно, ценя высоко его похвалу. Председатель одной из ведущих телекомпаний, розовый и глазастый, похожий на целлулоидного игрушечного малыша, вдруг сильно побледнел, будто испытал острое физиологическое наслаждение.

– Впервые ваша мощь, ваша организованная, выстроенная в должном направлении сила была проверена в решающем августе девяносто первого года. Своим подвигом, своим коллективным воздействием вы остановили танковые колонны на улицах Москвы, заглушили моторы у броневиков, привлекли на нашу сторону экипажи и командиров. Вы деморализовали жалких ничтожных правителей, так что у них от страха дрожали руки. Несколько дней вы контролировали Москву и Россию, нейтрализовав государственные институты – такие, как партия, армия, спецслужбы. Вы нанесли удар такой сокрушительной силы, что многие из них не выдержали и пришли сдаваться, держа руки перед собой, чтобы их заковали в наручники. А бедный смехотворный Пуго даже застрелился. За тот ваш подвиг еще раз выражаю вам благодарность!

Он говорил с ними, как маршал говорит со своими отборными частями, с гвардией и спецназом. Белосельцев вспоминал те ужасные летние дни, когда над страной носились незримые вихри, словно залпы электронных орудий. Они проникали под броню, в министерства, в военные и партийные центры, истребляли экипажи, лишали воли вождей, ослепляли глаза мутными бельмами. Когда все было кончено, он долго болел, словно был контужен, попал под ударную волну, получил боевую радиационную дозу.

– Вы не можете сетовать на невнимание к вам. Мы обеспечили вашим изданиям и вашим студиям безбедное существование. У вас есть лучшие в мире телекамеры и монтажные комбайны. Ваши редакции оснащены самой совершенной оргтехникой. У вас есть автомобили, типографии, сеть корреспондентов по всему миру. Вы прошли стажировку в лучших политологических центрах Америки. Специалисты, владеющие самыми современными технологиями, консультируют вас. Мы вами гордимся и не скрываем, что вы являетесь нашей главной опорой, главной ударной силой. Вы сильнее и эффективней полицейских формирований, армейских дивизий, флотов и разведок. Вы достойны самых высоких наград и званий, и, не сомневаюсь, будет день, когда вы открыто, в Кремле, в бело-золотом зале, под хрустальными люстрами получите их из рук президента! Я говорю с вами столь торжественно и высокопарно, ибо настало время опять продемонстрировать вашу мощь! – Хозяин оглядывал всех смеющихся блестящими глазами, словно переливал в них свою энергию. Они жадно пили эту энергию, захлебывались. У другого председателя телекомпании, мелко-курчавого, металлически-седого, вдруг увеличились резко губы, налились малиновым цветом, словно он испил из ранки сладкую пенную кровь.

Оказавшись в их плотном слаженном скопище, Белосельцев не испытывал, как прежде, муку, растерянность, страх, но – чуткое, сосредоточенное ожидание. Он ждал, когда откроется замысел встречи и он станет обладателем драгоценной информации. Волею случая, игрой обстоятельств он был принят в стане врагов. Внедрен в самую сердцевину заговора. Белосельцев ждал, когда обнаружится неприятельский план, он отпечатает его в памяти до малейших деталей, унесет к друзьям, и те его разрушат.

– То, что вы должны совершить, будет напоминать взрыв бомбы! Вы должны взорвать в атмосфере технотронную бомбу, сконструированную в нашей лаборатории. Этот взрыв, ярче тысячи солнц, должен накрыть своей вспышкой страну, Москву, мятежный Дом Советов и превратить его в безжизненный, мертвый каркас! Вы должны поразить противника взрывной волной, световой и тепловой радиацией, потоками излучения. Обеспечить прикрытие нашей операции, которую мы проведем моментально, пока страна и столица будут ослеплены этой вспышкой. Пускай после воздействия этого оружия половина населения будет нуждаться в реабилитации, в психологическом лечении, в восстановлении моральных и нравственных функций. Мы вернем травмированным людям слух и зрение, но не остановимся перед применением наших средств! Ибо цена неудачи слишком велика! Риск поражения слишком высок! Ставки победы огромны!