Эмили Бликер - Когда я уйду

Тогда он отобрал у меня платок, развязал узел и произнес:

— Моя жена тоже такой носила…

А потом попросил разрешения помочь.

Нил действительно не смотрел на меня, как остальные, с эдаким унизительным сочувствием. Для него я была обычным человеком. Он подошел поближе и развернул меня спиной, потом чуть погладил меня по плечам — оказывается, я была в жутком напряжении после стычки с Тифф, — и только тогда я выдохнула. Хорошо, когда рядом тот, кто все понимает. Кто уже много раз повязывал платок на облысевшую голову и беззвучно плакал, хотя слезами горю не поможешь.

Я ощупала голову — все идеально, лысина прикрыта. Он ушел. Выждав пару минут, я отправилась за ним. И день пошел по накатанной.

Сейчас я уже дома. Не буду рассказывать тебе эту историю. Во-первых, снова разрыдаюсь, а ты и так в последнее время видел слишком много моих слез. А во-вторых, я тебя знаю. Ты тут же помчишься к Брайану или в колледж. Требовать, чтобы эту Тифф наказали, заставишь ее извиняться передо мной… Лучше я все это напишу, а ты потом прочитаешь. Если я умерла, значит, извинения мне больше не нужны… Хотя кое-что ты сможешь сделать. Если встретишь доктора Нила, поблагодари его от меня.

Надеюсь, у тебя и у детей день прошел получше. Поцелуй их за меня. Люблю вас!

Когда Люк впервые прочитал это письмо, ему захотелось прыгнуть в машину, разыскать ту девицу в шортах и сунуть ей под нос фотографию мертвой жены. Он доехал до главного шоссе и только тогда сообразил, что сзади в детском сиденье пристегнут Клейтон, которого он забыл завезти к Энни. Пришлось разворачиваться.

В течение трех дней Люк постоянно перечитывал письмо, не зная, что беспокоит его больше — жестокость Тифф или обходительность доктора Нила. Доктор Нил… вряд ли это совпадение. Просто преподаватель? Почему тогда он так часто фигурирует в записях Натали?

Люк отыскал номер доктора в телефонной книжке жены после того, как встретил его имя на конверте из «Маранафы». Однако телефоны были разные. Люк и решил, что люди тоже разные, а теперь не знал, что думать. Он тупо пялился в мобильный Натали, в темный заляпанный экран. В нем зрело ощущение, что она где-то рядом — точнее, ее часть, пусть крошечная, почти мультяшная, похожая на диснеевских принцесс, которых обожает Мэй. Больше всего на свете ему хотелось оставить свою спящую красавицу в покое, но список вопросов становился все длиннее, а список причин, по которым можно ускользать от ответов, — все короче.

Люк ввел пароль и пролистал приложения на экране, разбросанные хаотично. Быть может, именно поэтому ему не хотелось копаться в ее телефоне — слишком много приложений, слишком много времени надо потратить, чтобы в них разобраться…

Он полез в сообщения. Как же не по себе! Люк ощущал себя ревнивцем. Последнее сообщение пришло от доктора Нила. Надо же! Именно он — тот самый человек, от которого его жена получила последнее в своей жизни сообщение. Люк осторожно коснулся экрана, будто опасаясь, что тот укусит.

«Как я счастлив, что мы нашлись».

И всё. Люк пролистал остальные сообщения — от доктора Нила больше ничего не было.

Что за ерунда? Странное послание от преподавателя… И вряд ли это сообщение было единственным. Выходит, предыдущие жена удалила?

Люк просмотрел журнал вызовов. Увидев первые четыре, он выдохнул. Все вполне естественно: мама, Люк, Энни и Тамми, медсестра из хосписа. Люк прокрутил список дальше. Пятым номером значился доктор Нил. Они проговорили двадцать минут за неделю до того, как она умерла. Ну и ну!

Люк отбросил телефон, словно обжегшись. На глазах закипели злые слезы, и он вытер их кулаком. Нет-нет, жена была ему верна, нельзя ее подозревать…

Он собрался было снова взять телефон, когда дверь приоткрылась и в комнату проскользнул Клейтон, щурясь от яркого света.

— Эй, сынок, ты что тут делаешь? Уже… — Люк бросил взгляд на часы на тумбочке, но они моргали на цифре 08:00 — батарейка села неделю назад, а он так и не удосужился ее заменить. — Очень поздно, малыш. Что ты хочешь? Попить? На горшок?

— Хочу к мамочке!

Какой же он еще маленький — в детском одеяльце, палец во рту, весь взъерошенный… Люк притянул его к себе.

— Знаю, малыш. Я тоже по ней скучаю.

Клейтон вскарабкался к нему на руки и свернулся клубком, как котенок. Удивительно, он до сих пор пах духами Энни.

— У тебя есть я, а у меня есть ты. Можешь поспать со мной, если хочешь.

Клейтон вдруг охнул и выдернул палец изо рта.