Альфред Кох - Отходняк после ящика водки

– Ты приехал из Германии. Что для тебя Россия?

– В России я живу больше десяти лет. Я ни в одном городе, ни в одном месте не жил так долго. В прошлом году я был там, где родился, – немного севернее Бонна. Там я жил в относительно небольшом городе. Я к родственникам приехал на Рождество. 7 тысяч человек, все знают друг друга. Скучно…

– Это просто ты долго жил в таком мегаполисе, как Москва. Если бы ты приехал в Лондон или в Нью-Йорк, то тебе не стало бы так скучно. Кстати, раз уж речь пошла о твоей Родине, расскажи, пожалуйста, о своем поместье.

– Мое поместье расположено на окраине Лейпцига. Оно не слишком большое, но и не слишком маленькое. Земли там у меня – 12 гектаров. Там есть парк. В нем – специальные дорожки для конных прогулок. Есть конюшня с лошадьми. Но все это – для пенсии. Пока я там жить не собираюсь. Мне Москва нравится. Мне вообще Россия и русская природа нравится. Может быть, потому, что уже привык? Я встаю каждый день и бегаю по лесу. Даже когда бывает очень плохая погода, как сегодня. Встаю, темно, ничего не видно, низкие облака… А мне – нравится. Я купил банк, который одним из первых вступил в систему госстрахования вкладов. Сейчас открыты офисы в Балабанове и Москве. Вот получаю новую лицензию, хочу зарегистрировать его в Боровске, в Калужской области. Там очень красиво. Такой старый купеческий город с монастырем. Очень красивые здания, которые, правда, сильно заброшены. Кстати, если говорить о Москве, то ни один город в мире такого разнообразия архитектуры не предлагает. Новый Арбат – советский реализм. Тверская – сталинский «большой стиль», ампирные особнячки Замоскворечья, модернистская Никитская… Еще я очень люблю пользоваться метро. Часто бывает, что я стою в пробке и, вместо того чтобы сидеть в машине, решаю спуститься в метро. Российское метро – это настоящее чудо. Вообще тут, в России, так много пространства. А в Европе все застроено.

– Ну, ты не увлекайся. Вот, например, Лондон, он современный, динамичный такой, тот же Нью-Йорк… Да и Берлин становится все красивее и красивее.

– Да, сейчас застраивается это пространство между Западным и Восточным Берлином. Раньше там была окраина, а сейчас центр города. В Берлине появилась очень хорошая архитектура. Я считаю, что Берлин за последние пять лет стал мировой архитектурной лабораторией. Там столько всего нового построили…

– И все-таки ты приехал в Россию! Зачем?

– На самом деле, поначалу это была чистая афера. Я работаю в Лондоне, в небольшом инвестиционном банке. В России 93-й год, только что расстреляли парламент. И тут звонит мне один знакомый, Шарбель Аккерман, и говорит: «Приезжай сюда. Тут интересно, холодно и опасно». Вот я и приехал.

А.К.

С недавнего времени у католиков новый папа. Про него написано уже много. Кажется, все интриги со всеми побочными линиями обсуждены и разобраны. Прекрасно всем известно, что он из Баварии. Интересно, как там, на папиной родине, устроена жизнь, на что она похожа, как выглядит со стороны? Как себя ведут там люди? Можно съездить и одним глазком глянуть самому. Так, не углубляясь в тонкости и подробности.

Папы обычно довольно сильно влияют на жизнь множества стран. Притом, что особенно дорого, понтифики не являются политиками. Политики, с теми все ясно: им надо нравиться простой незатейливой публике, они скачут на потребу толпе. Им приходится врать, кем-то прикидываться, обещать разное, чтоб их не выгнали с работы и позволили еще несколько лет покомандовать. Не то папа: ему на этой Земле не перед кем отчитываться. И не надо, как некоторым, дожидаться начала второго срока, чтоб взяться наконец за дело своей жизни. Что люди скажут? Да пусть говорят что хотят, пустое это все… Это не к папе вопрос.

Ну, в принципе вокруг довольно много людей независимых и несгибаемых. Однако мало таких, к которым миллионы, а может, и миллиарды прислушиваются со всем возможным вниманием. Пожалуй, в этом все дело.

Я вам не скажу за всю Баварию, но в Мюнхене особенно хороши ранние субботние утра, бездельные и сонные, и солнечные, когда свежо и звонко на улицах. И вот в такое утро перед завтраком плывешь по бассейну, какие обыкновенно устраиваются на крышах хороших отелей, смотришь на город, раскинутый внизу, а там – чистая отмытая зелень, тихие деликатные трамваи, черепичные крыши, башни и башенки, соборы, страшно знакомые многим по Риге, выстроенной немцами же… И вдруг примечаешь вдали, над обрезом крыш, уже над землей как будто облачка, тучки, в которых белое с почти черным. Но стоит присмотреться, понимаешь: это Альпы! Белое – это снег, а темное, что казалось темной водой внутри тяжелого облака, – это густая зелень сосновых лесов. В ясную погоду горы видны особенно хорошо… Альпы! Слово-то какое… Так и тянет к себе. А в чем проблема? Взял машину, сел, поехал – и, грубо говоря, через 40 минут ты уже в предгорьях, в баварской глубинке. Сельская местность, густой прозрачный воздух, крепкий запах трав и свежайшего навоза, холмы и перелески, глубокая зелень, шпили аккуратных сельских церквей, тут и там крестьянские здоровенные дома, крытые тяжелой красной черепицей, палевые бычки на пастбищах, отмытые до блеска новенькие трактора, сияющие автомобильным лаком что твои «мерседесы». И самое главное – тут Альпы уж совсем близко, их почтительно рассматриваешь снизу вверх.