Альфред Кох: Ящик водки

– Алик! Давай ты первый рассказывай, чем ты лично занимался в год смерти Брежнева Л.И.? Итак, 82-й год. Кто ты?

– Я в Питере на четвертом курсе учусь. А осенью начал работать вечерним дворником… Вечерний дворник – это не обычный дворник, который в шесть утра метет двор, снег расчищает, лед откалывает и поребрики чистит. Вечерний дворник работает только тогда, когда в течение дня что-нибудь такое навалило, что никак нельзя терпеть до утра. Обычный дворник не выйдет – у него смена закончилась. Вечерний дворник – человек аврала. Зарплата у него меньше, чем у обычного. Рублей так девяносто – сто двадцать. И работает он меньше. Зато случайно и по вечерам. Самая хорошая работа для студента или аспиранта. Такая работа передавалась «по наследству» от старших товарищей младшим. Мне она досталась на четвертом курсе. Проработал я пять лет – c 1982 по 1987 год. Уже кандидатом наук был, а все работал…А ты что делал в это время?

– Я как раз прекратил эксперименты, закончил кочевую жизнь, решил бросить якорь в Калуге – восстановил паспорт, официально оформил развод с бывшей женой, встал на воинский учет, получил диплом… Который, после того как в 80-м году я окончил университет, все лежал в деканате. А я те два года работал в шабашках, в самиздате и даже в управлении «Донбассдомнаремонт».

– Ну, шабашки – это само собой. В 82-м меня уж на военные сборы послали, и я не мог шабашить.

Сборы проходили в городе с характерным названием Грязовец Вологодской области. Военно-учетная специальность у нас была «Начальник финансовой службы полка». Сборы длились два месяца. Там мы присягу принимали и офицерское звание получали. С тех пор у меня сложилось устойчивое представление о Советской армии, которое в двух словах не передашь. Не вдаваясь в детали моей оценки боеспособности наших войск, которая за истекший период вряд ли повысилась, остановлюсь только на двух особенностях, которые меня обескуражили и которые, на мой взгляд, не имеют рационального объяснения и по сей день.

Первое. Я не понимал тогда и не понимаю сейчас, почему солдат может мыться только раз в неделю. Где это, в каком уставе написано, что раз в неделю? А если и написано, то почему написано? Грибок на ногах (сапоги-то бэу), вонь, портянки в холодной воде толком не отстираешь, подворотничок тоже. Я уже не говорю о кожных заболеваниях. Чудовищный фурункулез у рядового состава – обычное дело. Я все понимаю: закалка там, тяжело в ученье – легко в бою и так далее. Но почему солдат должен быть грязным – не понимаю. Отказываюсь понимать. Что, Родина именно этой жертвы требует от солдата? Именно в этом заключается священный долг? И ладно бы не было бани. Так ведь есть. Есть в городе Грязовце баня. И водили нас туда, но раз в неделю. Хорошо, летом можно и холодной водой помыться на улице. Хотя почему не сделать душ? А зимой? Что, генерала Карбышева изображать? Где у Маркса с Лениным написано, что солдат должен быть грязным? Служба у солдатика и так нелегкая, так нет, придумали еще одно испытание – грязь. Причем казарму драят каждый день. Там от мытья полов аж мокрицы заводятся. Вот драит солдатик эту казарму, драит (больше заняться-то нечем, на стрельбище или там на ОФП офицерам вести солдат лень), а сам думает: «Ну ладно, казарма чистая, отсюда эпидемии ждать не надо. А зачем ее отсюда ждать, когда я сам и есть главный очаг эпидемии? Казарму моют два раза в день, а меня – раз в неделю».