Виктория Хислоп - Путешествие за счастьем. Почтовые открытки из Греции

Несколько секунд Афина не могла понять, что он имеет в виду.

— Посмотрите в ту сторону, — сказал охранник.

Афина повернулась.

Увиденное потрясло ее: закат был столь необычным и ярким, что она охнула. Небо переливалось оттенками розового и дымчатого, словно вулкан вдали выбросил пламя и пепел в небеса.

Она целый год не видела захода солнца. В Дюссельдорфе оно потихоньку соскальзывало за дома или тучи, и день угасал.

Только теперь вспомнила Афина, каким мощным, сильным зрелищем бывает закат. Пока она не уехала в Германию, движения солнца, луны и звезд были частью повседневности, светила всегда присутствовали на небе и постоянно были на виду. Она просто не понимала, насколько ей не хватает Греции.

Закат казался фантастическим. Она стояла бок о бок с охранником, молча наблюдала это необычное явление, чувствуя его сверхъестественную силу.

— Мне это никогда не надоедает, — сказал он.

Ему хотелось поговорить, как и любому человеку, который много часов проводит в одиночестве, а она с радостью слушала.

— Колонны кто-то может унести, но дары природы никто не может забрать, — усмехнулся он. — Она щедро одарила нас в этой стране.

Они не спеша обходили круглый храм, а он говорил:

— Я иногда спрашиваю себя: может быть, несмотря на все разговоры об Афине Пронойе и Дельфийском оракуле, людей на самом деле влекли сюда красивые места и закаты солнца? Представляете, какое здесь полнолуние? Это стоит увидеть, я вам точно говорю. Сердце замирает.

Афина впитывала каждое его слово.

— Я не хотел бы работать где-нибудь в другом месте. Меня собирались перевести на пост в Эпидавре. Но я отказался. Не поехал. Иногда ты просто знаешь, где твое место. Там, где ты можешь быть по-настоящему счастлив. Хотя бы несколько минут в день. Если стоит жить ради этих нескольких минут, значит у тебя есть что-то настоящее. Поэтому я хочу быть здесь.

Он затянулся сигаретой, посмотрел на запад, где в эту минуту на темно-синем небе замерцала первая звездочка.

В это мгновение чистой радости Афина чувствовала себя так, будто обрела долгожданную свободу. Она знала, где хочет быть. Наконец-то оракул заговорил.

Афина была в восторге от принятого решения, она явно казалась человеком, способным начать все заново, к тому же, как она мне сказала, ей удалось накопить достаточно денег в Германии. Ей будет хорошо в Афинах, пусть она никогда не сможет зарабатывать так много, как в Дюссельдорфе. Родителям она ничего не скажет о своем решении, пока не вернется в Грецию навсегда.

— Так гораздо легче! Я знаю, что поступаю правильно, — уверенно сказала она. — Но вы можете представить, какие вокруг этого начнутся разговоры в семье.

Я ответил, что в Англии дети, в общем-то, не советуются с родителями по каждому важному поводу: их воспитывают в духе независимости.

— Здесь старшие пытаются вмешиваться во все, — усмехнулась она. — Они бы и в школу приходили на каждый ваш экзамен, если бы могли!

Мы сошлись на том, что такой менталитет, вероятно, никогда не изменится, но он отражает очень притягательную черту в греческом обществе: силу семейных уз. У всего есть свои положительные и отрицательные стороны.

— Мне двадцать восемь, однако в глазах моего отца я еще ребенок и навсегда останусь им, — размышляла вслух Афина. — Но в конце концов, это моя жизнь. Я должна ее прожить сама.

Я рассказал ей, чем зарабатываю, и поведал о причине моих нынешних скитаний. Прежде я никому об этом не говорил. Она никак не отреагировала, не вынесла суждения, не дала совета. Однако в ее глазах светилось сочувствие. Для нас обоих Дельфы стали поворотным пунктом.

Афине нужно было успеть на самолет, улетавший вечером, а потому она заторопилась. Мы обменялись адресами электронной почты на тот случай, если я когда-нибудь заеду в Афины, затем одновременно расплатились по счету, и, хотя она пыталась воспротивиться, я отнес ее сумку в машину. Через несколько часов и я был в пути.

Погода установилась идеальная — ясная, но нежаркая. Я хотел перечитать первый черновик «Кикладской скульптуры и современности» и перед отъездом побывать еще на нескольких островах. Жаль, что средства мои не были рассчитаны на вечность… Ситуация требовала возвращения в Афины, но не прошло и нескольких часов, как я оказался в Рафине — на пароме, отправлявшемся на остров Андрос.